Люди вне скорлупок

Человек в скорлупке

26 января в пять часов утра по московскому времени у двери уже стоял отряд спасения. За час до этого на базу позвонила 43-х летняя жительница дома номер 17 и пожаловалась на ужасный запах и крики из-за дверей соседской квартиры. Через пять минут у отряда уже было готово полное досье на виновника шумихи.
Его имя и фото вмиг разлетелись по всем СМИ и помимо спасателей, перед дверьми стояли ещё и журналисты.
Предположений было много. От череды пыток - до настоящего убийства, но самый главный вопрос оставался неизменным: один ли сейчас хозяин в своей квартире?
По имеющимся данным, мужчина не выходил из своей комнаты несколько лет. Современные центры по оказанию услуг ходили для него по магазинам и оставляли пакеты на пороге. Соседи никогда не видели гостей и в целом двери всегда были закрыты.
- Николай Андреевич, это полиция. Откройте нам!- постучался ближайший служитель закона.
Ничего. В квартире было всё так же тихо, как и минуту назад.
- Николай Андреевич, откройте!
Опять тишина. Все затаили дыхание, прислушиваясь к каждому шороху.
Вдруг из самой глубины донёсся звон разбитого стекла, а после послышалось невнятное бормотание.
Восприняв это как сигнал к действию, молодой лейтенант вышел вперёд и выбил дверь.
Все сразу ринулись в квартиру. Впервые за несколько лет в стенах комнаты послышались топот и речь.
Глаза почтенных господ в ужасе расширились, а рот сам собой открылся в немом удивлении. Каждый из присутствующих успел мысленно выдохнуть, что среди них нет ни одной дамы или ребёнка.
Открывшийся вид ужасал больше, чем самые больные фантазии и был хуже всех предположений.
***
В квартире, судя по отчётам, имелась только одна комната. Блекло-жёлтые обои были заляпаны чем-то жирным, а местами и вовсе содраны. Изрядно потёртый ковёр занимал большую часть пола. Везде разбросаны упаковки от еды и заплесневелые объетки, но господа испугались не этого.
Напугало их то, что сидело в середине комнаты. Существо, которое давно перестало быть человеком. Спина его окаменела настолько, что он не мог разогнуться. Это уже был не просто горб, а большой нарост, который превышал размер самого Николая Андреевича. Волосы отросли и смялись в один большой колтун, не видавший расчёски, наверное, несколько лет. Кожа белее листа бумаги. Всё лицо покрылось сыпью и опухло. Пальцы неестественно скривились, держа за эти годы только пульт от телевизора и пачку сигарет. Когда-то белая рубашка стала почти серой со странными оранжево-жёлтыми пятнами. Господи, она окаменела от грязи настолько, что стала больше похожа на яичную скорлупу дикой птицы.
Но больше всего пугало выражение его лица. Абсолютно безжизненное, без всяких эмоций и мыслей. Красные, выпученные глаза контрастировали с огромными синяками.
Николай Андреевич (точнее то, что от него осталось) как будто не заметил прихода «гостей».
Первым очнулся медбрат Орехов. Он в несколько больших шагов настиг существо и, взяв его за плечи, заглянул в его пустые стекляшки.
- Господи, Николай Андреевич? Кто Вас так довёл? Вас здесь удерживают насильно?
Остальные господа начали обыскивать комнату на наличие посторонних лиц.
Существо закрыло глаза. На мгновение оно показалось мёртвым. Черты лица разгладились, а руки выпустили почти пустую пачку сигарет.
Но вдруг по его телу пробежала судорога. Он вновь распахнул веки и встретился со взглядом Орехова.
Глаза Николая Андреевича наполнились звериным ужасом. Он резко отпрянул назад, из-за чего старое кресло под ним хрустнуло и развалилось на части. Существо повалилось на спину и завопило неестественно высоким голосом.
Орехов отпустил его плечи и отшатнулся:
«Почему он кричит? Мы же пришли его спасать!»
Николай Андреевич не успокаивался. Он уже почти сорвал голос. Его крик сменился отчаянным хрипением. Из выпученных красных глаз по впалым щекам текли слёзы. Он был очень напуган.
- Николай Андреевич, успокойтесь! Мы пришли спасти Вас. Вставайте!
Существо зарыдало с новой силой и замотало головой. Орехов сел на колени перед ним и взял его за кривые пальцы.
- Уважаемый, мы не имеем право тащить Вас насильно. Вставайте! Мы все хотим помочь Вам.
Несчастный закрыл лицо руками и снова зарыдал. Потом резко бросился к медбрату и взял его за предплечье. Он начал что-то мычать, умоляюще смотря в его глаза.
«Боже мой!» - с ужасом думал Орехов, - «Он забыл как разговаривать. Забыл свой собственный язык. Забыл как выглядит человек... Он всё забыл!»
И тут в голове молодого человека что-то щёлкнуло. Медбрат грусто кивнул и поднялся на ноги. В кромешной тишине он взял другое кресло, стоящее в противоположном углу комнаты. Орехов помог Николаю Андреевичу сесть и вложил ему в руку пачку сигарет. Существо вынуло одну и, закурив, склонило голову в ответ погрустневшему медбрату.
Орехов обвёл взглядом ошарашенную публику и жестом приказал всем выйти. Никто не смел спорить, но как только за ними закрылась дверь, господа накинулись на него:
- Что же вы наделали?
- Этот человек в беде и его надо спасти!
- Вернёмся и поможем ему!
- Мы не имеем права, - вздохнул Орехов. - Мы все рождены свободными и каждый вправе выбирать свою судьбу сам. Существо, которое когда-то было человеком, сделало свой выбор. Нельзя спасти того, кто не хочет быть спасённым.
За дверьми послышалась музыка из телешоу. Господа молча переглянулись и, развернувшись, оставили человека в скорлупке доживать свой век.