К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Он должен был родиться зимой, в самый холодный и тёмный месяц. В те короткие дни с огнедышащими закатами, когда солнце почти не поднималось над горизонтом, через несколько часов уступая место глухой и промозглой тьме.
— Тебе придётся подождать до весны, чтобы увидеть, как тут красиво.. Стоя у окна в комнате, Т/и обращается к своему сыну. Он появится на свет совсем скоро, дней через пять-шесть или около того. — Какой неугомонный.. Вздыхает девушка, когда он снова толкается изнутри. Т/и возвращается на низенький пухлый диван у растопленного камина. К тридцать девятой неделе она стала уставать гораздо быстрее обычного. — Общаться хочет? – спрашивает Тристан с тихим смешком. Жена устраивается к нему под бок, и он протягивает ей чашку с горячим шоколадом и, прежде чем отдать, успевает ещё раз подуть на дымящуюся поверхность. — Деловой. Родишься, пообщаемся..) — Тристан со строгостью обещает сыну Т/и. Она укутывается в стёганое разноцветное одеяло и откидывает голову Тристану на плечо. — Уже скоро, – выдыхает в потолок задумчиво и тихо. — Волнуешься? — Очень. — Я буду рядом. Комнату наполняет аппетитный аромат сливочного шоколада, он будто пронизывает собой воздух и всё, существующее в этом воздухе, делая его плавным, спокойным и тёплым. Тристан гладит её скулы тыльной стороной пальцев, осторожными прикосновениями, как ветер в мае касается волос и кожи, продрогшей после зимы. Берет жену за подбородок, мягко целует губы, собирая с них молочную пену. Он пропадает, так сильно пропадает, когда она отвечает ему, прерывисто выдыхая, заключая в ладони его лицо. Внутри кленовым сиропом разливается нежность, занимая собой все возможные провалы и уголки. От дыхания на щеке мурашками расходится трепет. Т/и отстраняется с тихим ойканьем. – Что, ревнует? Т/и ловит его руку где-то в сонном тепле покрывал и кладёт себе на живот. И тогда Тристан тоже чувствует. И внутри у него всё замирает от счастья. — Поясница болит, – вздыхая, жалуется жена и поворачивается полу-боком. – Погладь? Чтобы мышцы расслабились и напряжение спало, Тристан осторожно растирает кожу сквозь белую футболку, медленными успокаивающими движениями. От этого становится легче, и Т/и медленно засыпает в его руках. Комната становится совсем тихой, и тогда Тристан тихо обращается к сыну с усмешкой: — Эй, ты там. Ты давай уже. — Мы очень тебя ждём..
