Порочное искушение

Глава 40

Сегодня мне приснился сон, который встряхнул меня с огромной силой и чуть не вышиб мозги.

После таких снов обычно просыпаешься в холодном поту, с бешеным взглядом и с ноющим сердцем, разрывающим своими стуками грудную клетку. Нет, видел я не кошмар. Это был сон, вернувший меня в детство. Именно потому он и жестокий –  я смог побывать там, куда невозможно попасть, и с теми, кого я уже никогда не увижу. А потом раз! Открываю глаза и на меня налетает суровая реальность. И обрушивается осознание, что больше того света в моей жизни не будет. Я не поговорю с родителями, не обниму Ло... Жизнь не будет прежней. Уже никогда.

Мне приснилось, как маленький мальчик сидит за столиком и ждет свой молочный коктейль. Его жизнь не уничтожена, и он еще считает себя счастливым. Ждет, когда его сестренка появится на свет и увидит уже своего брата, который так заждался ее.

Он счастлив, и не знает, что через несколько лет какие-то злые дядьки с пушками пристрелят всю его семью. Он не узнает до этого момента, что жизнь его, на самом-то деле, не была паршивой. Этот пацан поймет, что напрасно жаловался на свою гребаную жизнь и не видел, что для счастья у него и так было предостаточно.

Но, как говорится, если ныть ни о чем, небеса разозлятся и пошлют настоящую причину для слез.

Я сидел в зале, откинув голову на спинку дивана и прикрыв глаза. От прошлой жизни ничего не осталось, кроме воспоминаний в памяти. Однако и это местечко не слишком надежное для хранения ценной информации. Треснут вот по голове хорошенько и все прожитые дни к чертям собачьим канут в бездну.

У меня нет даже фотографии родителей и сестры. Телефон мой разбился в дребезги, а в пентхаус я попасть пока не могу, потому что это больше не мой дом. Но сегодня я решил, что рано или поздно нагряну к новым жильцам и заберу уцелевшее барахло, сгребу все фотоальбомы, безделушки Ло, памятные вещи и уйду в закат.

Долго жить на шее Абса не могу. Он предложил мне быть своим напарником, но я не стану соглашаться, потому что это не то, чего я хотел в жизни. Сейчас вообще не знаю, чего хочу.

Есть жизнь. А есть лист, который раньше был белым и на нем сочинялась моя история. А недавно на него вылилась вся чернила и он полностью стал черным. Я могу разорвать его в клочья и прекратить все муки. А могу взять ручку с белой пастой и начать заново катать на листе свою историю. Осталось только найти такую ручку, которая возьмется на листе, залитым сплошь черными, как мгла, чернилами.