Никто

Игорь/Петя

От кофе на голодный желудок Игоря подташнивало, но он лишь натянуто улыбнулся, в два глотка допивая и так маленький стаканчик чёрной жидкости, который он с первого попадания запустил в контейнер для мусора. Юля поморщилась, но ничего не сказала отворачиваясь. Они сидели на лавочке в торговом центре, который постепенно оживал: открывались магазины, появлялись первые покупатели.

Гром в шопингах ничего не понимал, вот и дёрнул чёрт позвать подругу. Да и не виделись месяц, а то и больше (хотя Игорь очень удивился, когда та стала за Лёшку спрашивать и за Петю. Вот ведь, Юля знала о нём почти всё, а он даже смс не отправил с самым простым «как дела?»).

— Скоро придёт моя подруга, подберём всё для Лёшки, не переживай, — смотря на витрины магазина с косметикой, вздохнула девушка, и Гром проследил за её взглядом. Надо было Юлю как-то отблагодарить. Хотя бы за то, что та в такую рань к нему прибежала. — Может, скажешь уже что-нибудь?

Девушка повернулась так резко, что Игорь даже вздрогнул, а потом прикрыл глаза, тяжело вздыхая. Рассказать действительно много чего надо было. И совет нужен был позарез. Интересно, почему ей он больше Дубина доверял?

Поджав ноги, альфа полез во внутренний карман куртки, заставляя Юлю выпрямиться, а потом, не поворачиваясь, протянул ей аккуратно сложенный лист А4.

Стараясь не спешить, девушка развернула лист и… ничего не поняла. Какое-то заявление или…отказ, написанный аккуратным, красивым почерком. Перечитав два раза, она поняла, что это действительно был отказ от ребёнка. Какой-то Хазин официально подтверждал, что сын ему не нужен. Юля хмуро посмотрела на друга, ожидая объяснений. Только потом до неё дошло, что речь шла о Пете.

— Ты же знаешь, да, что с Петей у меня всё…серьёзно было, пока мать его не пришла? — тихо начал Игорь наклонился вперёд, руками сжимая края лавки, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Это его отказ от нашего сына. От Лёшки, то есть.

Юля пару раз моргнула, но продолжала молчать, теперь уже смотря перед собой. Получалось…

— Мы вчера натворили делов в школе, Лёша сбежал, а я почему-то подумал, что он в детский дом пойдёт… — хриплый, едва слышный голос друга, заставил вновь на него глянуть и опустить руку на подрагивающие плечо. Он хоть и держался, но по щеке всё равно скатилась слеза. — Я припёрся туда, а знакомая сказала, мол, остался документ, забрать надо, чтобы биологические родители не имели права… Когда увидел это, к Пете полетел, в башке всё так прояснилось. И почему он вернулся, и почему с Лёшей общаться стал. Хорошо, хоть додумался сразу с порога бумагу в лицо не кинуть. Вот только…