Застрявший в оковах ангел.

Глава 2. Осквернённый.

Дневное солнце казалось лишь тусклым свечением на хмуром небосводе, которое видел молчаливый священник, сложив руки для очередной молитвы. Неразборчивый шёпот раздавался в зале, исполненный скукой и досадой. Фёдор приподнял голову на застывшие лики святых, изображениями которых были исписаны стены монастыря. Краска со временем потеряла изначальный цвет и блеск, и местами успела отслоиться, уродуя нарисованные лица. Аметистовые глаза холодным взглядом вглядывались в знакомые черты лица Иисуса Христа над головой священника, было неким обычаем презренно вглядываться в глаза наполненные страданиями. Фёдор тихо фыркнул, поклоняясь, и поспешил покинуть зал, устав от сгушающегося чувства одиночества.

В коридоре стоял невыносимый гвалт, к которому не привыкли стены монастыря и пошатывались от количества голосов под крышей здания. Деревенская ребятня любопытным взглядом скользили по стенам, голос их дрожал от нескрываемого нетерпения и трепета, когда матушка с, присущим верующим людям, боготворением безустанно говорила о спустившимся к народу ангелу. Подобных гостей становилось больше. Слухи разлетались по округе,со свойственной для них скоростью, и каждый желал взглянуть на святого собственными глазами, заточенного в монастыре. Настоятель уверял, что принял таковое решение для блага серафима, столь хрупкого существа, не понимающего мир обычных людей. Но правда оказалась другой. Хвастовство священника не знало границ и впредь он разъезжал по деревням да городкам, чтобы поведать людям о диковинной находке его ученика.

Фёдор еле сдерживал, бушующие в теле, раздражение, бесшумно следуя по пятам за прибывшими крестьянами. В конце длинного коридора, между двумя высоко стоящими подсвечниками, украшенными крошечными пухленькими херувимами, находился задумчивый ангел. Дадзай молчаливо стоял целыми днями на одном и том же месте, слабо улыбаясь приходящим людям. Деревенский мальчишка распахнул глаза, подбегая к святому. Достоевский недовольно потряс головой, собираясь сделать замечание ребёнку. Схватить худощавое тельце паренька, которого не держат ноги, и вытрясти из него всё живое. Женщина поспешила схватить непутёвого сынишку. Фёдор с укором взглянул на крестьян, пока Дадзай ласково коснулся плеча священника.

- Всё в порядке, Фёдор. - шёпотом произнёс серафим и повернулся к испуганному ребёнку. - Извини, он думал ты навредишь мне.