Новый дом

Танге

Траур по сестре и ушедшему брату не мог отвлечь Цзян Ваньиня от работы. Пристань Лотоса всё еще восстанавливалась: необходимо было руководить стройкой, писать отчёты и учить адептов. Рук значительно не хватало.

Цзян Юаню с каждым днём становилось все лучше. В тепле и заботе Фэй Шанюаня, мальчик быстро поправлялся и уже через несколько дней вскочил на ноги, не отставая ни на шаг от спешащего по делам Цзян Ваньиня. На его просьбы к целителю, господин Фэй только покачал головой.

— У меня тоже забот хватает. В целительском крыле ему не место — у нас новые заражённые.

— Ну не могу же я его таскать с собой!

— Вы взяли ответственность за него. Так неужели, Вам сложно приглядеть за ребёнком? — брови господина Фэя сошлись на переносице, он недовольно поджал губы.

Цзян Чэн тут же обиженно засопел. Он узнал бы этот взгляд из тысячи — продолжит препираться и его оттаскают за уши, как нашкодившего мальчишку, даже не посмотрят на статус главы ордена. Поэтому он замолчал и, подхватив тихо сидящего А-Юаня на руки, вышел из целительского крыла. У него всё ещё была тренировка с адептами.

— Стойка! Снова! Не отставай, Яо Цзэ, иначе будешь бегать еще десять кругов! Фэн Мин, Фэн Сяо, быстро, третий выпад! — громогласный голос Цзян Ваньинь разносился по тренировочному полю то с одного конца, то с другого.

Словно коршун, он порхал от одного адепта до другого, отточенными движениями исправляя кривые стойки, поправляя дрожащие руки и раздавая новые и новые указания. Младшие адепты устало переводили дух после трёх десятков кругов по полю, старшие исправно повторяли уже изученные стойки. Среди всей это суматохи Цзян Ваньинь едва успевал поглядывать в сторону Цзян Юаня. Малыш сидел в сторонке под пологом крыши, как ему было велено, и играл с соломенной бабочкой, которая была с ним ещё с самого появления на Пристани Лотоса. Он был спокойным и смышлёным ребенком, который мог занять себя сам, но очень чувствительным и ранимым. Стоило Цзян Чэну скрыться из его поля зрения, как малыш начинал плакать и звать геге. Цзян Чэн пытался его переучить на танге, чтобы не вызывать лишних подозрений, но малыш упорно отказывался звать его иначе, при каждой попытке хватаясь за ногу и подолгу не отцепляясь от одежд. Потому пришлось смириться с вечно звонким: "Геге!".