Перегоревшие цветы

Глава 2

Твои объятия поле,
Может маковое,
Но скорее минное.

Чонгук судорожно затягивается сигаретой, впуская едкий дым в лёгкие. Выдыхает его, закрывая глаза, и прислоняется плечом к стене рядом с окном. На улице самая настоящая метель, снежинки, скорее даже льдинки, ударяются об стекло с еле слышным треском. 

— Я бы, в твоём случае, не курила, — Наан тихо подкралась сзади, кладя свои маленькие теплые ладошки на широкие плечи Чонгука

—Ты не была в моём "случае", — еле шепчет парень, подставляясь больше под руки подруги. 

Девушка тихо вздыхает и приваливается к спине Чона, обхватив его торс руками. Она трется лбом об затылок Чонгука, оставляя там совершенно невесомый, даже целомудренный поцелуй. 

***

Звонок громко оповещает про завершение учебного дня и все ученики с облегчением покидают свои места. Была только вторая неделя учёбы, но видимо все уже устали. 

Чонгук надевает наушники сразу же, как прозвенел звонок и натягивает капюшон чёрной толстовки. Он плевать хотел на школьную форму: эти все не удобные пиджаки, сковывающие движение, в которых руки нормально поднять нельзя, и брюки со стрелками, настолько острыми, что можно спокойно резать масло для бутерброда. Хотя учителя и начинают заводить не нужные никому, тем более Чонгуку, морали про то, что школьная форма воспитывает порядок и так далее. 

Парень лениво, собирает учебник и листок в клеточку, что служил ему вместо тетради, которую он намерено оставил дома.

— Ну что, уже освоился в новой школе? — громко, перекрикивая музыку в наушниках, звучит уже знакомый и такой раздражительный голос. Он прекрасно понимает кто это, ему даже оборачиваться не надо. 

Тэхён облокотился на его парту двумя руками, забавно склонив голову на бок, как маленький совёнок, который только познаёт этот мир. Его волосы, как всегда, торчат в разные стороны, раздражая не меньше, чем приставучесть их хозяина. На лице одноклассника красуется неизменная улыбка в тридцать два. И Чонгук зубы сжимает до такой степени, что те крошиться чуть ли не начинают. Он сдерживает своего внутреннего зверя, что при виде этого самого Тэхёна скалится и рычит в его сторону, желая когтями пройтись по его лицу, раздирая нежную кожу так, чтоб та лоскутами слазила и кровоточила. Но Чон своего демона воспитал, поэтому по морде на отмашь бьёт и за цепь тянет, чуть ли не душит, чтоб успокоился.