Сажусь в машину, но не завожу, просто упираюсь лбом в руль. Не знаю, сколько проходит времени, но когда поднимаю взгляд, вижу её.
Т/и...
Я вижу, как она выходит из дома в мятом и сыром платье, волосы завязаны в неаккуратный пучок. Моё сердце обрывается. Она дрожит, вытирая мокрые от слез щеки. Она плачет.
Боже, что же ты делаешь, Кира?
Я смотрю на её ноги и замечаю, что она босая - наверное, не нашла босоножки и не захотела оставаться, чтобы их поискать. Не могу оторваться от неё глаз, пока она медленно уходит.
Я вжимаю руки в бока
Я направляюсь за ней, но, когда моя рука касается дверной ручки, столбенею. Что я ей скажу? Как буду оправдываться? Если пойду за ней, то наговорю чего-нибудь и сделаю только хуже.
Я сижу без движения, в абсолютной тишине, и не знаю, как скоро выхожу из машины и смотрю на пустую дорогу, по которой ушла Т/и. Почему я не могу ей объяснить? Почему не могу рассказать о своих чувствах? Почему эти слова застревают в горле? Что со мной не так?
Это к лучшему --- убеждаю себя снова и снова. Я должна поздороваться с Наташей, с той, которая сделала меня такой, кто виноват, что я не могу сказать девушке, которою только что потеряла, что чувствую к ней, и это первый раз, когда я чувствую себя так.
--- А! Черт! ---Ч в отчаянии пинаю воздух и захожу в дом.
