Сутки в пустом доме пагубно повлияли на Гаврилину. Звонкий, задорный, такой чистый, словно детский, раздавался смех девушки. Затем он утихал, оставляя после себя что-то ужасное. Отовсюду доносились крики и стоны. Юля всюду видела пустые глаза Вали и чувствовала горьковатый привкус ревности с запахом парфюма Пакровской. И так продолжалось целые сутки. Одно сменялось другим. Чувство душевного тепла и пустота, что воспоминаниями разъедала изнутри.
Гаврилина находилась в шаге от сумасшествия. Порывы гнева сменялись опустошением. Юля чувствовала, как постепенно разлагается в собственном чувстве вины и море алкоголя с табачным дымом.
Сквозь мощные шторы еле-еле пробирался поток свежего воздуха, такого необходимого для кабинета Юли . Всюду валялись разорванные бумаги, бутылки, окурки — осколки от прежней жизни. В воздухе витал аромат сигарет вперемешку с диким перегаром. Юля сидела в своем кабинете и не подавала признаков жизни.
В этих четырех стенах стояла гробовая тишина. Но от мыслей Юле не было покоя. Совесть выла. Гаврилина заливала ее голос чем-то покрепче, ожидая чего-то, что способно уничтожить ее, облегчить муки. Петля, висящая на месте люстры, которая разбитая валялась в углу, призывала совершить то, что навсегда поможет покончить со всем этим. Хотя нет. Осколок от бутылки в правой руке кричал громче. Один миг. И по руке сильным потоком потечет кровь. Так будет лучше. Или нет. Все же Вали больше не будет перед глазами.
И так бы наверное и случилось, если бы не начальник охраны, что появился на пороге кабинета.
— У меня кое-что есть для Вас, — в его руках был ноутбук, на мониторе которого проигрывалось какое-то черно-белое видео.
Но голос начальника охраны не заставил Гаврилину прийти в себя. Юля все так же сидела и залипала в одну точку, находясь под гипнозом своих мыслей. Сильнейший гипноз, который пробить способна лишь Валя. И именно ее голос Юля услышала из ноутбука.
— Валя! — что-то ударило в голову Юле. — Что это там у тебя?!
Придя в себя от «анабиоза», девушка подлетела к ноутбуку, роняя на пол тот осколок. Усталыми от боли, красными глазами Юян трижды пересмотрела этот видеофрагмент, который засняли камеры около дома.
— Аня ! Она может быть у нее…
Вместе с членом охраны и его крепкими ребятами Юля направилась по знакомому адресу к своему «другу». К слову, Аня была готов к приезду Юли.
— Я тебя порву, если не скажешь, где Валя, — Юля была кратка и сдержанно, нанося первый удар. Гаврилина хотела сделать все сама, поэтому его люди сидели в автомобиле.
— Тшш, ревнивнивеца! Ты сама ее довела! Обидела! Поэтому она и убежала, — смеясь, Покровская не осталась в долгу и со всего размаху прописала удар главарю мафии.
Юля так ошалела от злости, что, несмотря на боль в скуле, не уступала покров, нанося новый удар. Кто сейчас сильнее, это не играло никакой роли. Гаврилина была настроена рвать и метать, пока не услышит то, зачем приехала. Боевой настрой оказался гораздо важнее.
К тому же, злость до того опьянила Гаврилину, что увеличила её силу. Так что трудно было понять, на чьей стороне останется победа.
Брызги крови. Звуки пощечин и ударов. Аня никак не хотела уступать Юле, проигрывать ее. Это единственная тайна Валт, которую Покров была настроена сберечь, и она спасла бы те чувства, что только стали зарождаться между ними.
— Черт! — понимая всю плачевность ситуации и разглядев бойцов, которые уже вышли из машины, выругалась Аня и призналась. — Она у Маруси. У своей подруги.
Услышав адрес, Юля, несмотря на жуткую боль, что, по сравнению с его душевной, ничего не значила, и на кровь, что текла с рассеченной губы и брови, помчалась к Вале. Так он больше не мог жить. Им нужно поговорить. Да — да. Или же, нет — нет. Гаврилина приняла для себя решение, что отпустит ее, если она этого захочет. Пускай потом ему будет еще больнее, но девушка будет счастлива вдали от него или же с ним.
Оказавшись у двери, Гаврилина будто одумалмалась. Но перед глазами вновь пролетели картинки из их счастливой, и не очень, жизни с Валей , и мысли сошли на нет. Назад пути уже не будет. Его никогда и не было.
— Валя! Открой! — понимая, что их с девушкой разделяет лишь эта дверь, Юля стал барабанить по ней и кричать, что есть мочи.
За дверью же в этот момент началась настоящая суматоха. Сначала громкие шорохи, голоса и шаги. Затем тишина. Но было уже поздно. В голосах Юля узнала тот самый.
— Я так больше не могу! Нам надо поговорить!
За дверью по-прежнему было тихо. Видимо, никто не собирался выходить на контакт с девушкой. Тот же в свою очередь готов был пойти на все, обдумывая, как же снести эту дверь с петель.
— Черт! Валя! Выходи! — Гаврилина, словно бешеный, долбил в дверь. — Я знаю, что ты здесь! Я не могу без тебя! Я вынесу эту чертову дверь и заберу тебя, если ты не выйдешь!
За дверью снова послышались шорохи и голоса. Жаркий спор подруг. Одна пыталась переубедить другую полушепотом, что все это провокация, что оно того не стоит. Но Карнаухова знала Юлю и поэтому поступила так, как было правильно.
Чуть слышный щелчок замочной скважины. Входная дверь приоткрылась, и оттуда совершенно спокойно вышла Валя. Ее пустые глаза столкнулись с красным взглядом Юли.
— Выйдем на улицу. Не будем пугать ни в чем неповинных людей, — Валя была холодна, словно лед, а ее голос отдавал металлом.
Медленно спускаясь за девушкой на улицу, Юля обдумывала, что же скажет. Но мозг не был настроен на работу. В голове было пусто. И только неповторимый запах Вали бередил сознание.
— Я тебя слушаю, — отойдя подальше от подъезда и автомобиля парня, проговорила Карнаухова.
Юля не смогла вымолвить ни слова. Она стояла, как вкопанная, не сводя глаз с Вали. Казалось бы, обычный взгляд, но в нем что-то изменилось. Не горит больше тот огонек? Исчезла дерзкая уверенность? Несмотря на весь этот лед, внутри Валя была сломлена, и Гаврилина это видела.
Говорят, что если с человеком комфортно просто помолчать рядом, то это несомненно ваш человек. Юля не знала, что бы сказать, ведь оправдания ее поступкам не было. Да и для Вали эти слова были ни к чему. Девушка уже давно сделала выводы из этой ситуации.
Все это время, что Карнаухова провела у подруги, было невыносимо. Валя чувствовала себя не на своем месте. Находясь в подвешенном состоянии из-за той ночи, девушка продолжала думать о Юле. Даже тогда, когда она стояла перед ней, Валя не желала слышать слов. Ее больше волновало то, что случилось с ней. Да, видок у Юли был не очень. Раны на губе и брови стали приобретать фиолетовый оттенок, а на щеке чернел синяк.
Не давая отчета о произошедшем, Валя потянулась к лицу девушки и коснулась разбитой брови. Лицо Юли даже не дернулось, даже не поежилось. Внутри Девушке было куда больнее, чем от всех следов драки.
Юля запустила свои пальцы в волосы девушки, обжигая шею горячими прикосновениями.
— Давай попробуем еще раз? Попробуем заново все начать? — Гаврилина улыбнулся и притянула Валю к себе, касаясь соленых губ девушки_
_________________________________________
Конец
