Театр Бауэри

Глава третья, где монахиню бьют по морде и всё заканчивается не очень весело...

                               ***

                              Чуя устало прикрыл за собой дверь в квартиру, с тяжелым вздохом повесил пальто на вешалку, и прислушался на пару секунд, чтобы понять наличие кого-то еще в квартире. С облегченным стоном наконец снял с себя обувь, в которой проходил без малого двое суток. На улице зарядил обычный летний ливень, поэтому перед тем как пойти наконец в душ и спать, Накахара решил выпить горячего чая. Дома стало немного прохладно, а ведь днём ещё было пекло. Пока чайник нагревался, а заварка спокойно лежала на дне заварника и ждала когда ее зальют кипятком, Чуя снимал с себя портупею, ремень и рубашку, до комнаты было идти откровенно лень, так что вещи были брошены прямо на один из барных стульев. Чайник щёлкнул, а Накахаре кроме этого показался ещё какой-то стук, но прислушавшись он так ничего больше не услышал, поэтому списал это на утомленный заданием и последствиями этого задания мозг. Наконец залив водой заварку, Накахара с блаженным стоном сел на стул и отпил своего чая. Откинувшись спиной на стойку, он прикрыл глаза и наслаждался приятно-горячим чувством разливающимся у него по телу.

Но наслаждение было прервано громкой дрелью входного звонка. Со стоном отчаяния и глухого раздражения, Чуя поднялся со стула и поковылял в сторону двери, про себя раздумывая, сразу бить в морду или всё же выслушать. В квартире снова послышался какой-то странный стук, но трель звонка полностью его заглушила. Накахара открыв замок резко отворил дверь, про себя подумав, что было бы просто зашибись, если бы дверь открывала наружу, а не внутрь, ведь можно было бы так удачно вмазать незадачливому визитёру. К слову, визитер этот было очень хорошо знаком хозяину квартиры, и стоял к сожалению целехонький и с насмешливым оскалом на лице. Чуя испытывал достаточно противоречивые чувства, ему хотелось то ли убить на месте этого «гостя», то ли упасть ему на грудь и уснуть. Но Чуя издал лишь тяжёлый вздох, потёр переносицу, отошёл с прохода в сторону и выжал в свой вопрос столько раздражения, сколько у него осталось.
      — Ты снова потерял ключи? — Но к сожалению Чуи, опыт в игнорировании раздражения Накахары был больше, чем этого самого раздражения у Чуи, поэтому человек, так же улыбаясь, спокойно прошествовал мимо хозяина квартиры и разувшись направился прямиком на кухню. И уже оттуда, до закрывающего дверь Чуи долетел ответ.
      — Нет, просто мне нравится бесить тебя, милый — Выругавшись, Накахара вернулся на кухню, чтобы лицезреть сидевшего за стойкой Осаму и гревшего руки об кружку с чаем.
      — Ты хотя бы свое мокрое пальто снял, выглядишь как дворовая псина. — Чуя медленно прошел мимо стойки в гостиную, на диван, не забыв захватить свой чай.
      — Но ты же всегда готов приютить бедного пёсика, а, Чу-уя? — Дазаю сидеть на неудобном барном стуле тоже было не в кайф, поэтому решив найти своей заднице более удобное место, он уже без мокрого пальто, сел прямо на колени Накахаре, отставив кружку на стеклянный столик. Чуя не ответив, притянул своего парня ближе, утыкаясь лицом ему прямо в шею и вдыхая родной запах. Осаму лишь весело хмыкнул и рукой начал перебирать рыжие волосы любовника, попутно немного массируя кожу головы.
Когда уже Чуя начал откровенно засыпать, Дазай немного потянул его за прядь волос.
— Чу-уя, ты ведёшь себя так, словно не ты сегодня трахал мозги своим шестеркам, а они тебе, не хочешь рассказать что случилось? — Накахара в ответ лишь что-то промычал Осаму в укромное местечко за ухом. Но Дазай не был бы Дазаем, если бы утаивал свое шило в одном месте, поэтому оторвав от себя разомлевшего парня за волосы, и легонько прикоснувшись губами к губам рыжика, снова заговорил: — Чуя, ты же знаешь, что я от тебя так просто не отстану, так что говори сейчас и добровольно — Дазай поощрительно провел языком по закрытым губам Накахары, тот с усталым вздохом откинулся на спинку дивана, и уже сам зарылся пальцами правой руки в чужие волосы.
— Эти тупоголовые решили, что достаточно прослужили в Мафии, чтобы игнорировать вводную и приказы начальства, думали, что тут у нас мафиозная романтика, а они главные герои с аурой бессмертия блять, как итог — трое мертвы, пятеро на операционном, ещё двое с лёгкими повреждениями. Долбоебы. Мне пришлось за них всё дерьмо разгребать, включая устранения цели. Отчёты закончил только к гребаным пяти утра, а в шесть пришлось ещё и на ковер к Мори идти. На планерке повыбивал из остальных всё дерьмо, да только не уверен, что к следующему заданию нового не наберётся, писал новые отчёты, потому что двое очнулись, вернулся вот, — Чуя повернул голову в сторону, посмотрел на настенные часы, 20:46. — Двадцать минут назад, ещё и ты, блять, тут на мозги капаешь. — Накахара резко дёрнул за каштановые волосы партнёра, да так, что Осаму зашипел от боли, и раздраженно укусил Дазая за губу. На что тот лишь нахально ухмыльнулся и втянул Чую в полноценный поцелуй. Никто их них так и не услышал ещё один странный перестук в одной из комнат.
Из этой комнаты тихонько выходит молодая девушка прислушиваясь к голосам доносящиеся из гостиной. Она тихонько пробралась к стене выслушивая, так сказать, местоположение этих двух голубков. И сдерживая смех, использовав свою способность просачиваться через предметы, сделав серьезное лицо она выглядывает лицом из стены, высматривая реакцию, на которую она надеялась, но реакции не было никакой. Поэтому она, выйдя из стены и забрав лицо обратно, зашла снова в свою комнату и полезла в шкаф с постельным бельём. Она взяла белую простынь и накинула ее себе на голову, вырезав дыру на месте лица. Далее она взяла черный плед и накинула его себе на плечи. После взяла черную гуашь и обмазала им свое лицо. Выйдя из комнаты, она снова проводит ту же аферу, что и десятью минутами раньше, проскальзывает сквозь стену в зал и тихо-мирно подходит к двум возлюбленным, резко кашлянув в кулак, она наконец-то дождалась реакции, и парни повернули головы в ее сторону. Она сложила руки в молитвенном жесте и самым одухотворенным и торжественным голосом, на которую была способна, произнесла — Здравствуйте, я монахиня из храма Святого Алукарда. Какого хрена вы здесь грешите?!