Гиблая Марь

IV

В доме кузнеца стояла благодатная тишина, лишь редкие похрапывания нарушали царившую идиллию. Спал Яков прямо у горна, что еще не успел остыть после долгого трудового дня и согревал комнатушку, служившую хозяину и кузницей, и домом. Молот и щипцы отдыхали в углу, дожидались утра, чтобы вновь приняться за работу, и уж точно не ожидали, что сегодня приступят к ней раньше обычного.

В окно постучали едва слышно, и сразу стало понятно, что за порогом баба или ребенок. Мужики тарабанят так, что окна дребезжат, потому этот звук кузнец сначала принял за удар веточки рядом стоящего дерева, пока не постучали еще раз. Представить, что в такой поздний час могло понадобиться от него Яков не мог, потому с интересом поплелся к входной двери, мимоходом подтягивая портки с незатянутой веревкой. Смело распахнув входную дверь, огромному мужику бояться нечего, кузнец тут же увидел двух девиц. Мирку он знал давно, а вот ее спутницу видел впервые.

- Чего тарабаните, трудолюбивому народу спать не даете? - Яков нахмурился так, что его тучное лицо почти полностью стянулось в одну точку. В жизни случалось многое, даже благородные особы захаживали, но чтоб ведьма посреди ночи пожаловала - такое впервые.

- Ты прости, Яков, но дело не терпит отлагательства. Нужен нам меч хороший, - Мирина протянула руку и разжала ладонь. На ней лежала горсть серебряных монет - все, что было в запасе. Кузнец заметно подобрел, расплылся в алчной улыбке, но та быстро пропала, когда ведьма добавила: - К утру.

- Кто ж хорошие мечи за одну ночь делает?

- Ты попробуй, а я помогу.

Яков почесал щетину на шее, размышляя над предложением. С одной стороны, с ведьмами якшаться - себе дороже, с другой - Мирку он давно знал да ничего плохого за ней не замечал. Если б не глаза странные, так за простую девку сошла бы. К тому же не каждый день хорошие деньги в этой деревеньке предлагают. Некоторые вообще картошкой повадились расплачиваться.

- Ладно уж, заходите, - согласился Яков, хватая монеты. Словно маленькие птички девицы впорхнули в его кузницу, принеся с собой смолистый запах леса и душистого мыла.

Яков бросил монеты на стол, надел фартук из плотной кожи и подошел к горну. Прежде чем его использовать, необходимо поднять температуру до достаточного уровня. Одной древесиной тут не обойтись, обязательно нужен уголь. Но не успел кузнец закинуть внутрь и щепки, как печь вспыхнула, обдавая мужчину нестерпимым жаром.

- Я же говорила, помогу, - тихо произнесла Мирина, стеснительно топчась у входа. Яков обернулся, уже жалея, что соблазнился монетами. В темноте глаз ведьмы почти не было видно, лишь белые всполохи то и дело поблескивали на их месте.

- Тьфу на тебя! - смачно харкнул кузнец, но дополнять мысль не стал. Впереди его ждала тяжелая и тонкая работа. В первую очередь необходимо подготовить несколько стальных пластин. Острие клинка делается из жесткой и твердой стали. Для сердцевины нужна гибкая и податливая. Только так получится сделать оружие, которое сможет хорошо держать заточку и славно послужит в бою воину.

- Давно я мечей не ковал, - приговаривал Яков за работой. - Я ж кузнечному делу в самом Царьграде обучался! Эх, угораздило же в местную бабу влюбиться. Законил учебу и обратно в Кривь вернулся. Теперь вон, мечи для соплячек кую...

Наметив форму будущего меча, Яков с осторожностью поместил пластины в печь. Ночные гостьи наблюдали за каждым его шагом с неиссякаемым любопытством, и мужчина чувствовал себя как никогда уверенно. Ему даже удалось расслабиться и забыть о ведьме, но когда сталь приняла нужное состояние за считаные секунды, кузнец вспомнил, что горн полыхает не обычным огнем, а магическим. Он резвился и разгорался без угля и дерева, а сам кузнечный горн урчал словно брюхо голодного медведя. Стало не по себе. Все бы бросить и прогнать девиц, но боялся Яков, что они разозлятся. Если ведьма смогла разжечь огонь такой силы, то что она сделает с ним самим в случае отказа?!

Теперь, когда сталь стала достаточно податливой, Яков достал клинок, чтобы придать ему форму тяжеленным молотом.

- Подожди, - скомандовала Мира и подошла ближе. В руках она держала дурно пахнущий мешочек, из которого что-то капало. В тусклом свете горна и маленького огарка свечи сложно было различить цвет жидкости, она казалась черной или, может, бурой.

Мирина потянула за тесемку, а потом перевернула мешочек над раскаленным мечом. Все произошло слишком быстро, и все же Яков сумел разглядеть выпавшие косточки и кусок дурно пахнущей буро-серой плоти. Рука кузнеца дрогнула, норовя выронить раскаленную сталь, но в последний момент опытные пальцы сжали щипцы. Кости и плоть испарились за считаные секунды, оставляя за собой лишь удушающе-приторный запах.

- Меч, выкованный из стали, костей и плоти ребенка из предсказания, станет самым лучшим твоим творением, - уверенно произнесла Мира, а потом повернулась к Грете, в глазах которой стояли слезы. - Все, как и говорилось в предсказании: "Лишь ребенок, рожденный в этой семье, сможет обратить свое сердце в сталь и сплотить вокруг себя людей, чтобы положить конец войне". Грета, стань рукой, направляющей этот меч, чтобы Ноэль смог прорубить дорогу к мирному будущему.