Параллель между нами

Глава 23. Начала судного дня

Это последний день, когда я остаюсь в этом теле. Грустно ли мне из-за этого? Я не знаю. Скорее я не до конца это понимаю. С самого рождения, Ламия была излишним кусочком Изабель, которую я должна была защищать, чтобы не выжить из ума вместе с ней. Ведь в конечном итоге, наше тело страдала вместе с нами, когда наступали моменты и мы не могли стоять на «ногах» из-за эмоциональных потех, сдавившие наше горло огромной подошвой злого рока судьбы.

***

- Она ошибка, которую я допустил, дабы спасти Лили! Эта дитя должна была умереть ещё в утробе, но она выжила... этого не должно было произойти! Не понимаю, где я ошибся? Все было сделано по инструкции из древней книги. Капля крови. Луна. Слеза дьявола. Правильное заклинание. Что в этом не так? Это сводит меня с ума! Так почему ребёнок ЖИВ?

Одной безлунной ночью, когда за окном тихо-мирно спала природа мать под градом снега, между двумя друзьями проходил напряжённый разговор. Посреди которого тёмный маг чуть ли не метал молнии в негодовании. То отчаянно вздыхая, ранняя каплю слёз за каплей и прикусывая губы до крови. И то злобно швыряя все предметы в комнате и яростно выпуская свой дурман, который сжёг большую часть стен с картинами. Никто в этот момент не знал, что происходила в этой самой дальней комнате особняка Девиль, хотя в этот день Себастьян хозяин этого дома узнал, что его самый близкий друг совершил не простительное преступление. Друг, почти что брат покусился на жизнь его ещё не рождённого дитя. И причиной сего деяние было лишь попытка спасти любимую женщину обоих мужчин.

- ВАЛЬТЕР, ты сейчас говоришь о моей дочери! Как ты смеешь при отце говорить, что ты хотел убить его ребёнка?! Если Лилия узнает, что ты намеренно хотел навредить её сокровищу, то прощения тебе потом не ведать.

- Я этого и боюсь, - уныло выдохнул Вальтер, опуская глаза в пол. - Ты ведь знаешь, что я не смогу жить без неё. Она моя муза и единственный смысл жизни!

Себастьян хмуро кинул взгляд на поникшего друга, в глазах которых таилась вселенская грусть. Его измученное лицо и черные круги под глазами говорили сами за себя, что Вальтер был измучен так сильно, что при одном взгляде на него Себастьян испытывал жалость. Хотя другой мужчина на его месте тут же бы убил даже своего друга за то деяние, на которое Вальтер осмелился. Покушение на не рождённого дитя, судьба которого итак была сплетена семейным проклятием, возможно, из-за вмешательства друга над малюткой навис ещё более злосчастный рок судьбы; это уже было за гранью прощения.