Тридевятое общество из камышей

2.

Чтобы не видеть кругов перед глазами, Кикиморочка крепко зажмурилась. А когда открыла их, то увидела, что стоит посреди леса. Никакой избушки на курьих ножках поблизости не было, как и Бабы Яги.  
В кармане зашевелилась Квакша Григорьевна. Совсем скоро оттуда показалась её голова.  
– Ох, и страху я натерпелась! – пожаловалась жаба и тут же спросила, – Где мы?  
– В лесу. Обманула нас бабка, не послала никуда.  
Кикимора с досады пнула камень, лежавший у неё на пути.  
– Как так не послала? Это, что же, зря я страху натерпелась в твоём кармане?  
Квакша Григорьевна посмотрела по сторонам.  
– Мне кажется, это не наш лес, – сказала она.  
– Как это, не наш? А чей же? – спросила Заморочная.  
Кикиморочка не замечала никаких изменений. Те же деревья, та же трава, и земля такая же, как была.  
Но Квакша Григорьевна ей возразила:  
– Смотри, как здесь всё ухоженно. В нашем лесу больше беспорядка, чем порядка.  
– Ой, не говори глупостей, – легкомысленно отмахнулась от её слов нечисть, – Как возможно в лесу навести порядок? На то он и лес, чтоб расти, как ему хочется!  
Стоило ей договорить, вдруг из-за деревьев послышались чьи-то голоса, явно говорившие про них. Голоса были очень мелодичные и приятные на слух.  
– Посмотри, ты видела когда-нибудь их?  
– Никогда не видела. А ты видел?  
– И я не видел. Какие они смешные, зелёные!  
– Может быть это листочки?!  
Теперь оба голоса заливисто и звонко расхохотались.  
Кикимора с жабой вертели головами, стараясь рассмотреть говоривших. Только это у них совсем не получалось. А от чужого смеха, Кикиморочка и вовсе, рассердившись, топнула ногой о землю.  
– А ну, выходи! Покажись! – приказала она, – Смеяться, прячась, не много таланта надо иметь. Может, мы тоже посмеёмся?!  
– О! Какой сердитый листочек! Давай, покажемся, – предложил один из голосов.  
Из кроны дерева тотчас, при помощи крыльев, спустились два удивительно красивых существа, никогда ранее не виданных кикиморой и жабой.  
 
***  
– Мы не листочки! Ясно вам?!- без церемоний отрезала кикимора, – Я – Кикиморочка Заморочная из рода кикимор болотных. А она – жаба Кваша Григорьевна, моя лучшая подруга.  
Специально для знакомства, земноводная вылезла из кармана и спрыгнула на землю. Там, она присела в реверансе, добавив: «Прошу любить и жаловать»  
– А вы кто такие будете? – не отступала Заморочная.  
Существа переглянулись. Они не ожидали такого напора со стороны незваных гостей.  
– Мы эльфы, хранители леса, – ответила, судя по наряду девушка.  
Надо заметить, что наряды у обоих были не обычные, словно сотканные из воздуха: на девушке светлое платье, а на юноше светлые штаны и рубашка.  
Лица их были чрезвычайно красивые, с правильными чертами. Вот, только вытянутые вверх и острые на кончиках уши, не могли скрыть даже длинные волосы. У обоих имелись полупрозрачные крылья за спиной.  
– Что-то слишком много хранителей леса развелось, – недовольно разворчалась Кикиморочка, – То Леший, теперь эльфы ещё какие-то.  
– Леший?! Мы ничего о нём не слышали. Кто это?!- спросила девушка эльф.  
Ростом она не уступала ни в чём кикиморе, так же, как и её спутник. К тому же оба эльфа были необычайно статные, будто две точёные фигурки из фарфора.  
– Как, не слышали? Нечто такое возможно в тридевятом царстве?!- засомневалась Кикиморочка.  
Но ей возразил юноша эльф.  
– Ничего подобного! Вы находитесь в тридесятом королевстве, – сказал он, – И здесь, хранителями леса являемся мы – эльфы!  
– Вот, это новость! – вытаращила глаза от удивленья Квакша Григорьевна, – Говорила я тебе! Говорила! Не наш лес. А ты, как это?! Как это?!  
– Хм. Допустим, я ошиблась. Такое тоже случается. И что же у вас тут имеется, в вашем тридесятом королевстве, помимо леса?  
На этот вопрос ответила девушка эльф. Она буквально защебетала, как птица:  
– Много чего у нас есть. Слева, за лесом, стоят высокие горы. В них обитают гномы. Хоть и карлики по росту, но большие труженики. А справа за лесом, обширные угодья короля. Там и поля, и дома, и даже замок, в котором живёт сам король с прислугой и верными рыцарями.  
– Так, а впереди что? – спросила Заморочная.  
– Лес, разумеется! Что же ещё? – развела руками лесная жительница, – В лесу живём мы и звери.  
– Хищные? – жаба затрепетала, вообразив клыки с когтями.  
Девушка эльф мягко улыбнулась, успокоив, что под покровительством эльфов даже хищников не стоит бояться.  
– Тогда, мы идём к вам, – заявила кикимора.  
 
***  
По дороге эльфы в дополнение рассказали гостьям ещё о феях, ведьмах и великанах-людоедах, которые проживали в тридесятом королевстве наравне с другими.  
– Как это интересно и увлекательно, – неустанно хвалила Квакша Григорьевна.  
Определённо ей нравилось всё, что она видела вокруг. А так же о чём слышала в настоящий момент.  
– Но, вот, мы и пришли! – радостно сообщила девушка эльф.  
Она приподняла пушистую ветку ёлки и перед путешественниками открылась величественная, живописная панорама. Между двух рек, на крошечной поляне, окружённый cо всех сторон лесом, стоял великолепный дворец с множеством бойниц, шпилей, башен и малых башенок.  
Тут даже кикимора не осталась безучастной.  
– Вот, это красота! – восхитилась она, – Так, это всё и есть ваш дом?!  
– Не только наш, но и других эльфов. Прекрасный Альвхейм! – с гордостью произнёс эльф.  
А его спутница уже начала повествование о том, как эльфы получили в награду это место от богов за один детский, молочный зуб.  
– И что же?! Они так просто подарили вам дворец, за какой-то выпавший, крошечный зуб?!- не могла поверить Кикиморочка, – Зачем он им понадобился? Подумать только, сущая безделица, а какое счастье всем эльфам принесла!  
– С тех самых пор, ровно в полночь, кто-то из эльфов приходит к малышам, у которых выпал первый зуб, чтобы забрать его из-под подушки, положив взамен сладости, – завершила девушка эльф историю про зуб.  
– Красивый обряд, – одобрила жаба.  
В это время, путники успели войти во дворец. У Кикиморочки и Квакши Григорьевны глаза разбежались в разные стороны от большого количества невиданных раньше вещей, сооружений и приспособлений. Столько фонтанов, великолепных скульптур и картин, им видеть не доводилось ещё нигде.  
Всюду сновали другие эльфы, делая вид, что не обращают никакого внимания на странных, зелёных существ, но чётко подмечая все их движения и слова.  
На центральной площадке расположился хор. Эльф пояснил, что это «золотоголосые эльфы». И действительно, по команде дирижёра, все они запели, наполнив своды дворца дивными голосами.  
– Вот, это я понимаю – культура! – похвалила Квакша Григорьевна, – Как поют! Как поют!  
Она едва не прослезилась от восторга.  
– Да, – поддержала подругу кикимора, – Хорошо поют, душевно.  
Прослушав песнопение от начала и до конца, жаба, переполняемая эмоциями восхищения, громко зааплодировала. Хор золотоголосых эльфов как по команде, откланялся во все стороны и удалился.  
На смену им пришли музыканты со скрипками, флейтами, барабанами и даже контрабасом. Но музыку гостьи на этот раз не услышали. Увлекаемые двумя знакомыми эльфами, они покинули площадку.  
В одном из залов, утопающем в цветах, которые росли в горшках, в гордом уединении работал над полотном эльф художник. На голове его красовался, берет, а за правым ухом торчала пара кисточек. В руках он тоже держал кисточку и палитру. Но не сам художник привлёк внимание Заморочной, и даже не натюрморт, состоявший из яблок, персиков и винограда, а большая скульптура полуобнажённого человека, чуть в стороне от стола с натюрмортом.  
Открыв рот, Кикиморочка обошла вокруг него несколько раз, так, что художник стал заметно нервничать. Кикимора явно ему мешала.  
– А что же?! Ему достойной одёжки, что ль не нашлось? – спросила она у сопровождавших их эльфов.  
Девушка эльф хихикнула в кулачок, а её спутник сдержанно объяснил:  
– Это искусство, подчёркивающее красоту человеческого тела. Ему не требуется одежды, она всё только испортит.  
– А-а-а-а! – понимающе протянула кикимора, – Тогда всё ясно, конечно.  
– Культура! – закивала головой и жаба, удобно устроившаяся у подруги на плече.  
Нечисть оглядела весь зал, заметила ещё несколько скульптур почти полностью раздетых, затем добавила:  
– Судя по всему, у вас не просто дворец, а настоящий дворец культуры. Дом творчества!  
Всё это она сказала, что бы, не показаться совсем тёмной невеждой. Ей захотелось придать самой себе больше значимости. И не подозревала, что своими словами попала в самую точку.  
 
***  
Конечно, больше всего Квакше Григорьевне и Кикиморочке пришлись по душе фонтаны, которые были как внутри дворца, так и снаружи. Часами подруги могли просиживать в их водах, наблюдая за жизнью эльфов.  
Сопровождавшие их и знакомые уже эльфы оставили своих подопечных. Они приступили к своим прямым делам, предоставив гостям заниматься всем, чем нравится в своё удовольствие.  
А жизнь жителей дворца протекала следующим образом. Сразу несколько очень важных эльфов со свитками и с бухгалтерского вида, пухлыми тетрадями, прохаживались между трудящимися над выращиванием растений и насаждений эльфами. Одни следили и контролировали, другие удобряли, поливали, рыхлили или производили магические заклинания для своевременного роста.  
– Почему до сих пор папоротники цветут?! Кто отвечает за папоротники? – строго спросил один из проверяющих.  
Он стоял как раз над ящиками с рассадой, сплошь усеянной папоротником. Брови его сошлись на переносице. Через секунду перед ним явился совсем юный эльф с улыбкой на лице.  
– Так, ведь, красиво же! Я подумал, пусть ещё хотя бы три ночи поцветут, – пояснил он, слегка смущаясь.  
– Действительно красиво, – поддержала его жаба из ближайшего фонтана.  
Но проверяющий эльф, её проигнорировал, а рабочему возразил совсем сухо, поджав и без того тонкие губы:  
– Не положено. Срок цветения папоротника давно закончился. Надо соблюдать правила.  
– Согласен, – тяжело вздохнул эльф, нёсший ответственность за состояние папоротников всего королевства, – Сейчас всё исправлю.  
Юное создание склонилось над рассадой, и сотворил усыпляющее заклинание, сопровождая непонятные эльфийские слова ещё и характерным движением руками, будто маг или колдун. Тотчас цветы папоротника закрылись, поникли, а затем, вовсе исчезли.  
Довольный, проверяющий сделал пометки в тетради и продолжил путь дальше, оставив юного эльфа заботливо протирать листья дивного растения.  
– Ты заметила, как строго здесь у них всё? – спросила Квакша Григорьевна у Заморочной.  
Та только что выглянула из воды, потянулась к каменному бордюру фонтана, и вылезла на сушу.  
– Заметила, – ответила кикимора, стряхивая капли прямо на кафельный пол, – Как тут не заметишь?  
Она поразмышляла о чём-то своём, правда не долго, а после выдала:  
– Сдаётся мне, что вряд ли получится нам дружбу с эльфами водить.  
– Это почему ещё? – не поверила жаба.  
Кикиморочка сначала почесала затылок, потом ответила:  
– Посмотри на них и на нас – разного поля ягоды. Нам до их культуры нипочём не дотянуться.  
– Так-то, да! – не могла не согласиться Квакша Григорьевна, – И что теперь делать?  
– Что делать? Что делать? Пойдём дальше искать!  
Не прощаясь ни с кем из эльфов, жительницы болота покинули пределы Альвхейма. Кикимора по дороге долго убеждала зелёную жабу, что так для всех только лучше.