Hate level

5.

Ты объяснялась перед всем преподавательским составом на следующий день. Донхёка унесли в больничное крыло, ему нужно было какое-то время на восстановление, с ним не произошло ничего страшного, лёгкое сотрясение мозга, проблема была в другом: все считали тебя виновницей того, что произошло и ваши плохие отношения, которые всегда были в центре внимания сыграли против тебя. Мало того, что в том, что Хэчана стукнула ты была уверена вся школа, так ещё и часть преподавателей, которые уговаривали профессора Дамблдора выгнать тебя из школы сейчас же, так как ты сто процентов использовала против парня запрещённое заклинание. Мало того, что у тебя не было волшебной палочки с собой, так ты ещё и толком не думала ни о каких заклинаниях на вечере, где тебе было так хорошо. Твоей жизни ничего не угрожало, ты бы абсолютно спокойна, ничто тебе не мешало – ты объясняла это в миллионный раз, все тебя слушали, кроме директора Хогвартса. Альбус ходил по кабинету держа руки за своей спиной, он расхаживал из стороны в сторону, его брови были сдвинуты на переносице, а ты сидела на стуле прямо посреди его кабинета. Из всех молчала ещё Минерва и, что тебя очень удивило, нашедший вас с Донхёком профессор Снегг. Профессор Стебель, которая являлась деканом твоего факультета – молчала всё собрание, она будто бы вообще не учувствовала в разговоре, но она стояла за твоей спиной и иногда подходила, чтобы погладить тебя по плечу.

- Она представляет опасность, вы же понимаете, Альбус! – снова говорит Аврора Синистра, она агрессивно жестикулировала, смотря то на тебя, то на директора. – Девчонка, использовавшая заклинание круциатус должна быть наказана!

- Но я не использовала это заклинание! – привстаёшь с места ты, снова подаёшь голос, но тебе лишь кивком головы Минерва запрещает вставать, ты опускаешься обратно на стул. – Правда, профессор Дамблдор, я ведь была в платье, моя волшебная палочка была в комнате. Я оставила её там. И я повторюсь, я не люблю Донхёка, мы с ним ругаемся, но я не до такой степени его терпеть не могу, чтобы убивать или калечить. У меня никогда и в мыслях не было этого делать, вы ведь знаете меня с первого курса.

Тебя никто не перебивает. Ты говоришь это в миллионный раз, твоя речь не меняется, ты просто хочешь достучаться до директора и уже вернуться в свою спальню и отдохнуть. Всё это истрепало все твои нервы и забрало все твои силы, тебе понадобилось много времени, чтобы начать говорить и перебивать преподавателей, когда они стали беспочвенно обвинять тебя в том, чего ты не делала, просто выдумывая.

- Мисс Мин, - начинает вдруг директор, - вы свободны. Возвращайтесь к выходным, а после к учёбе. Вы не будете отстранены от занятий, наказания тоже никакого не будет, - последнее добавляет специально для недовольных профессоров, обводит их взглядом, - ваши родители не будут оповещены, только если вы сами им об этом не расскажете. Но сами понимаете, какое к вам сейчас отношение, однако, - он смотрит прямо в твои глаза, - мы постараемся быстрее выяснить, кто это сделал и объявим об этом всей школе, чтобы смыть с вас эту грязь от обвинений.

- Вы мне...верите? – удивляешься ты.

- Я, как и Минерва, и профессор Снегг, и профессор Стебель – верим, - кивает директор. – Возвращайтесь в свою комнату, Т/И.

Ты киваешь. Благодаришь ещё раз и быстрым шагом выбегаешь из кабинета, чтобы вернуться в гостиную пуффендуя. Между преподавателями стоит тишина, Альбус отворачивается к окну и смотрит какое-то время вдаль, чтобы привести свои мысли в порядок. Он точно верит твоим словам, знает, что ты этого не делала, но пока ещё не может разобрать в том, кто мог насолить Ли Донхёку и для чего. Поворачивается к преподавательскому составу, велит всем разойтись и вернуться к своим делам, никто не говорит директору ни слова – молча покидают его кабинет.

Ты заходишь в гостиную пуффендуя и замираешь прямо на входе, несколько пар глаз смотрят в твою сторону и хмурятся, кто-то строит абсолютно странную гримасу и отворачиваются, ты проходишь мимо, опустив голову и как можно быстрее передвигая ногами, чтобы спрятаться под одеялом, но слышишь за своей спиной как кто-то назвал тебя по имени.

- Если бы не профессор Снегг – ты бы его убила? – спрашивает тебя твоя одноклассница, ты не поворачиваешься, стоишь на ступеньках наверх, а она ждёт ответа. – Скоро об этом узнают в Министерстве, и я посмотрю тогда, что с тобой будет. Молись, чтобы тебя не отправили в Азкабан.

Ты не отвечаешь, поджимаешь губы и жмуришься, чтобы прогнать выступившие слёзы и бежишь в спальню. Ты не тратишь время на переодевание, сразу же забираешься под одеяло и прячешься от всех глаз, но, к сожалению, под одеялом всё ещё слышны голоса, даже несмотря на то, что твои соседки по комнате пытаются говорить очень тихо. Они обсуждают состояние Ли, обсуждают то, как ты смогла так поступить и как у тебя вообще рука повернулась, чтобы использовать непрощённое заклинание на том, кого ты – все это знают – ненавидишь. Тебе не по себе. Ты не стала бы этого делать. Никогда в своей жизни. Использовать непростительные заклинания на том, кого ненавидишь – это же смешно, твоя ненависть есть, действительно, но она не на таком уровне, чтобы ты хотела убить Ли Донхёка и стереть его с лица земли. Конечно, во снах ты иногда об этом мечтала, но в жизни – никогда, человек не заслуживает смерти, если он сделал что-то плохое для тебя лично, ты сомневаешься, что Хэчан делал в своей жизни хорошие вещи, но всё равно – это не повод его убивать. Да даже использовать заклинание пыток на нём – слишком, ты не смогла бы никогда. И ты, во всём этом круговороте ненависти в свою сторону совсем потерялась и забыла, что там, где ты нашла Хэчана был ещё один человек – виновник, однако, ты помнишь только ещё налитые блеском налакированные ботинки – в таких ботинках ходило полшколы в тот вечер, а ещё полшколы Думстранга. Какова вероятность, что это было студент не вашей школы? Может, это был кто-то, кому не понравилось то, что Хэчан вечно суёт свой нос не в своё дело или...может быть кто-то, кто боялся соперничества? Хотя, в чём соперничать, Хэчан ведь не учувствует в турнире волшебников. И ты думаешь, что это точно не твоя забота, но всё равно мучаешь себя этими мыслями.

Мучаешься за завтраком, обедом и ужином, сидишь одна – тебя оставили все, отодвинулись на безопасное расстояние и постоянно шептались за твоей спиной, даже Найл и Марк держались отстранённо, последний правда не сводил с тебя глаз, он будто бы хотел что-то спросить, но не знал, как и не знал – стоит ли? Ты выдохнула, когда наколола на свою вилку кусочек мяса, покрутила в руках столовый прибор и положила его на тарелку – поняла, что совсем не голодна и собрав свои вещи, которые ты таскала с собой, чтобы не заходить лишний раз в спальню, двинулась в сторону больничного крыла.

Мадам Помфри увидела тебя, но противостоять тебе не стала, поняла к кому ты пришла и кивнула в сторону, чтобы ты не боясь прошла. Ты шагнула к койке, на которой лежал Ли и присела рядом. Донхёк выглядел очень истощённым, бледным, его голова была перебинтована, ты очень удивилась, ведь вы живёте в волшебном мире, ему могли помочь за долю секунды, но почему-то этого не сделали. Ты молчала, сидела и смотрела на него, совсем не зная, что делать, вообще, какой смысл в том, что ты сейчас здесь? Правильно ли ты поступаешь?

- Он не просыпался, - говорит подошедшая мадам Помфри, чтобы поменять парню повязку на голове. – Его родители должны прибыть завтра. Ему сильно влетело, Т/И, - рассказывает мадам шёпотом, - я знаю, что это была не ты. Это и дураку понятно. Я давно наблюдаю за вашими разногласиями, но ведь ты не настолько его ненавидишь, чтобы использовать непростительное заклинание.

- Вы правы, - вздыхаешь ты, - но все считают, что это я, - и ты всхлипываешь, понимая, что тебе необходимо вернуться в свою комнату. – Они все считают меня монстром, - говоришь, взглянув на женщину, она ловит твой взгляд на себе и тут же отводит, чтобы осторожно положить Донхёка обратно на подушки.

- Послушай, - подойдя к тебе ближе, - я дам тебе успокоительное, ты вернёшься в свою комнату, поспишь, а утром, вот посмотришь, всё будет совсем иначе.

И ты киваешь, утирая слёзы, шагаешь за мадам Помфри. Женщина достаёт пузырёк с успокоительным и даёт тебе, ты выпиваешь раствор с водой залпом и возвращаешь стакан.

- Я могу побыть здесь ещё немного? – спрашиваешь ты и получив кивок на свой вопрос, возвращаешься к койке Донхёка.

Ли сопит громко. Он точно видит красивые сны прямо сейчас, ты рассматриваешь его лицо и почему-то чувствуешь вину, будто бы это ты сделал то, что сейчас с ним. Тебе не меньше остальных хотелось знать правду и не хотелось бы, чтобы твои родители приехали сюда и снова столкнулись с родителями Донхёка. У них и правда какие-то общие проблемы, в которые вас не хотят просвещать, может, они и правы, вы ведь просто дети, чтобы знать нечто большее.

Когда Донхёк приходит в себя посреди ночи, он приподнимается на локтях, тяжело дышит и смотрит по сторонам, видит свет со стороны коридора и выдыхает, а потом поворачивает голову в другую сторону и натыкается на тебя. Ты спишь, опустив голову, то успокоительное, которое дала тебе мадам Помфри подействовало намного быстрее, чем ты думала, поэтому ты вырубилась прямо здесь. Донхёк усмехнулся и ему захотелось напугать тебя, но потом он подумал, что не стоит, однако, не совсем понимал, что ты здесь делаешь и почему на твоих щеках видны застывшие слёзы. Ты плакала из-за него? Что вообще произошло и сколько он был в отключке? Хэчан помнил, как разговаривал с кем-то, а потом он упал, его толкнули или ударили...воспоминания были мутные.

- Чё ты здесь делаешь? – спрашивает тебя Хэчан, когда ты просыпаешься. Он спрашивает это негромко, чтобы не услышала мадам Помфри, всё-таки ещё ночь.

- Я...заснула, - выдаёшь ты, - потирая глаза, - сидела здесь и заснула.

- Это я понял, - кивает Ли, - но вообще – что ты здесь делаешь?

- Пришла, чтобы узнать, как ты, - пожимаешь ты плечами, - я нашла тебя после того, как тебя кто-то ударил.

- Ты не знаешь, кто это был? – спрашивает Хэчан, а ты мотаешь головой. – Это плохо.

- Что? – ты удивляешься. – Ты не помнишь? – теперь он пожимает плечами. – Из-за того, что я нашла тебя там, все думают, что это я с тобой сделала и что я использовала на тебе заклинание круциатус, - рассказываешь ты немного возмущённо. – Я ждала, когда ты придёшь в себя, чтобы узнать, кто это сделал с тобой, чтобы снять с себя обвинения.

- Тебя все теперь ненавидят? – удивляется парень и ты киваешь. – Мне жаль, - выдаёт он и ты замираешь на месте. – Серьёзно. Я не помню, что произошло, я помню, что там был какой-то парень, но кто он. Мне словно стёрли память, Т/И.

- Значит это мог быть кто угодно, - рассуждаешь ты, - и кто-то из Хогвартса, и кто-то из Думстранга. Странность в другом – как он так быстро использовал заклинание и скрылся? Я нашла тебя буквально сразу.

- Может он использовал его на расстоянии, - и Ли хочет приподняться немного, но чувствует боль в спине и голову и шипит. Ты поднимаешься, поправляешь подушку, ставя её чуть выше и помогаешь парню. – Я постараюсь объяснить родителям, что ты здесь не при чём, но сама понимаешь, они навряд ли станут меня слушать.

Вы оба замолкаете, ты зеваешь, смотришь на время на часах в больничном крыле и удивляешься, заметив стрелку часов. Сколько же ты тут проспала. Уходить уже поздно, нужно будет только забежать за учебниками, а так торопиться не куда, занятия через пару часов. Да и уходить тебе не хочется совсем, несмотря на то, что у вас с Ли были разногласия сейчас вы как никогда близки.

- Я вспомнил кое-что, - вдруг выдаёт парень, ты поднимаешь голову, чтобы взглянуть на него, - у него были светлые волосы, а ещё...на шее не бабочка, и не галстук, или может это такой галстук, знаешь, как удавка.

- Удавка?

- Ну типа, - и Донхёк показывает на себе, а ты пытаешься понять, что он имеет в виду. – Такой галстук, шнурок короче, на котором есть зажим, который двигается и его можно ослаблять и затягивать, - кое-как объясняет Ли, ты сразу пытаешься вспомнить кого-нибудь на вечере с таким аксессуаром. – Ты поняла?

- Да, - киваешь, - но я не помню никого, - говоришь, - хотя, если честно, я несильно смотрела на других, но в любом случае, у нас теперь есть маленькая зацепка.

- Совсем маленькая, - вздыхает Ли, - в общем, пока я буду отговаривать родителей и умолять их оставить тебя в покое, ты должна найти этого парня.

Ты киваешь, тебе хочется сказать, что звучит как невыполнимая миссия, но молчишь, поднимаешься с места и поправляешь свою одежду. Желаешь Ли выздоровления, а потом выходишь и сообщаешь мадам Помфри, что Хэчан пришёл в себя. Когда идёшь по коридорам Хогвартса рано утром, молишься, чтобы не встретить кого-то из преподавателей, но встречаешь того, кто намного хуже преподавателей – отец Ли Донхёка - Ли Чунхо.