бей

2

прошел только месяц учебы, а Лиза уже устала; её выводило из себя вставать утром; и еще больше выводило проводить в школе по семь часов стабильно;

в те редкие походы в зал, когда она со всей силы могла выбить свои руки до синяков, её попускало; легче становилось и после разгребания мусора на кладбище;

школа же была местом неприятным; холодным;

пусть она была почти отличницей и уважала литературу, это не помогало чувствовать себя комфортно; она никогда не общалась с однокласниками. она не хотела.

снова поднимаясь с кровати из-за криков в соседней квартире, она в очередной раз проклинает все чертово семейство Захаровых;

снова их отец разгулялся.

Лиза помнит его еще с детства; большой, с пивным животом и щетиной.

хорошо, что у неё отца вообще не было.

слышит крики и визги, и встает с кровати от греха подальше — прямо за стенкой в Кристину, кажется, летит что-то бьющееся.

Лиза проклинает тонкие стены; Лиза вообще проклинает все, что может.

плетясь в школу, заходит в магазин по пути, покупает булку с холодным чаем;

и, если честно, осенняя хандра накрывает её раньше времени.

потому что у неё нет друзей; потому что она может не говорить сутками, потому что ей не с кем.

так было всегда, и, казалось, стоило бы уже привыкнуть, но Лизе, с точностью, да наоборот — с каждым годом все сложнее это осознавать.

она молится на какое-то ебанное чудо, потому что так продолжаться не может; потому что тоже хочется друга;

она никому не нравится и понимать это становится все сложнее.

***

и если Лиза болезненно душится одиночеством, Кристина хочет почувствовать свободу от круга общения хоть на секунду;

она кривится и морщится; часто даже цокает — её брат все больше с катушек слетает.

пресловутые друзья мысли выражать не умеют; Кристина свои навыки тоже потихоньку теряет. она бы хотела сказать каково это — но способна сообразить только «тошно от себя». и больше ничего;

она срывается на неженок, которые косо смотрят, проходя на улице; и срывается снова, когда видит недовольную физиономию Андрющенко.