бей

3

— Я вернуть пришла, — окидывает её тело изучающим взглядом; проходится по ребрам — там даже пару ссадин осталось; четко очерчивает каждый кубик напряженного пресса, — Спасибо.

смотрит в глаза, наивно-расфокусированно;

— Ого, спасибо, — Лиза скалится; берет в руки тюбик со средством аккуратно. — Но могла и себе оставить.

брюнетка под таким натиском тушуется; неосознанно прикрывает тело руками, обнимая себя.

— Да ладно, вдруг понадобится, — опирается рукой на косяк — властно.

Кристина уходит, слышит хлопок двери и аж лицо от нетерпения руками прикрывает;

индиго странная.

Кристина тоже странная.

она должна заставить себя чувствовать отвращение к этому телу: черные узоры, как у зечки, не должны привлекать.

за такое пиздят.

Захарова выкуривает пару сигарет на своём подоконнике и бредет в квартиру;

и отрезвляет себя тем, что, возможно, индиго ей как жертва попросту надоела.

да и брать с той больше нечего; она избивает её уже почти семь месяцев: началось всё с невинного партака и крашеных волос;

Кристина никогда не признает, что в черном цвете Лизе и правда лучше;

она находит множество причин доебаться; будь-то неправильный взгляд, или сказанная агрессивно фраза; Лиза умела её выводить.

она чувствовала Кристину на все сто процентов и, казалось, знала каждое слабое место;

словно шавка, всегда шипела, доводя до приступа агонии; у них были разные способы выместить злость: Захарова выбивала последние вздохи, Лиза словами унижала так, что хотелось за голову схватиться.

и, все же, они знали друг друга.

с детства их разделяет лишь стена;

Крис прекрасно помнила мать индиго; про таких её отец всегда говорил краткое и емкое «шлюха».

возможно, Крис сочувствовала Лизе, ведь у каждого должны быть родители; а возможно, завидовала, ведь она бы предпочла быть на её месте, нежели терпеть такую семейку.

— Сюда иди, — голос брата прорезался сквозь стены и приглушенный грохот, — сказал, блять, в комнату.