Два урока спустя я в конце концов заработала право на ланч. Когда я ковыляла через кампус в столовую, сбоку пристроился Фредерик. Ничего особенно божественного я в нем не заметила — если не считать того, что он божественно хорошо выглядел.
— Полагаю, вы видели, что произошло в классе Стэна? — спросила я, не озабочиваясь формальностями.
— Да.
— Вам не кажется, что это было нечестно?
— В смысле, прав ли он? По-твоему, ты действительно подготовлена в достаточной степени, чтобы защищать Василису?
— Я сохранила ей жизнь, — потупив взор, промямлила я.
— Типа, как ты сражалась сегодня со своими одноклассниками?
Подлый вопрос. Я не отвечала, понимая, что это и не требуется. После урока Стэна у меня была еще одна тренировка; не сомневаюсь, Фредерик видел, что я снова оказалась не на высоте.
— Если ты не можешь одолеть их…
— Да знаю я, знаю! — воскликнула я.
Он замедлил шаг, приноравливаясь ко мне.
— Ты сильная и быстрая по природе. Просто тебе нужно много тренироваться. Вы занимались каким-нибудь спортом, пока были в бегах?
— Конечно. Время от времени.
— Но ни в какую спортивную команду не входили?
— Слишком большая нагрузка. Если бы я хотела много практиковаться, то просто осталась бы здесь.
Он бросил на меня сердитый взгляд.
— Ты никогда не сможешь по-настоящему защищать принцессу, если не отточишь свои навыки. Всегда будешь терпеть неудачу.
— Я смогу защищать ее, — сердито бросила я.
— Ты ведь знаешь — нет никаких гарантий, что тебе поручат ее, даже если ты успешно пройдешь практические испытания и закончишь школу. — Негромкий голос Фредерика звучал холодно. Да, в наставнике, которого ко мне приставили, не было и тени теплоты и сердечности. — Никто не хочет, чтобы ваша связь пропала впустую, — но никто не собирается приставлять к ней не отвечающего всем требованиям стража. Если хочешь быть с нею, придется заработать такое право. У тебя есть занятия. У тебя есть я. Используй нас или нет, как пожелаешь. Ты — идеальный выбор в качестве стража для Василисы после того, как вы обе закончите обучение, — если сумеешь доказать, что достойна этого. Надеюсь, так и будет.
— Лисса, называйте ее Лисса, — поправила его я.
Терпеть не могу ее полное имя, предпочитаю американизированное уменьшительное.
Он молча зашагал прочь, и внезапно вся задиристость из меня испарилась куда-то.
