В конце она должна умереть.

Глава 3: Обречённая на службу.

  Вот уже пролетело несколько дней. Хозяин храма предложил гостье остаться на более долгий срок, на что та в свою очередь согласилась.
  Лисица была не из тех кто любил сидеть без дела, по этому она всячески упрашивала Микагэ дать ей какую-нибудь работу, от чего мужчина посмеиваясь отнекивался, говоря что она гостья и они с Томоэ вдвоём прекрасно справляются.

  — Женщина решила на совсем здесь остаться? — фыркал лис на третий день пребывания девушки в храме. — Мало того что сама ничего не делает, так ещё и другим мешает.

  — Ну-ну, Томоэ, девочка лишь ищет себе дело, ты слишком строг по отношению к ней, тем более, когда вы знакомы, — оправдывал мужчина Сизури.

  На эти слова Томоэ Доно лишь подкатывал глаза.

  Однажды Айянами наконец удалось уговорить Микагэ поручить ей хотя бы какое-то дело. Нехотя тот сказал, чтобы девушка развесила постиранные тряпки на крыльце. Хоть это и было самое простое что могла выполнить лиса, она охотно на это согласилась.
  Выйдя на само крыльцо, девчушка поставила корзину с мокрыми простынями рядом и взяв одну, уже хотела потянуться к верёвке которая была выше уровня головы Сизури, как из неоткуда появился Ёкай.

  — Даже до обычной верёвки дотянуться не можешь, — ухмыльнулся мужчина облокачиваясь о стену храма.

  — Ась? А, Томоэ.. Уж прости, но я не обладаю таким высоким ростом как у тебя.

  — Намекаешь на то, чтобы я помог тебе? Ха, лучше сразу скажи об этом напрямую.

  — Что? Даже в мыслях не было того, чтобы я просила у тебя помощи!! — обиженно воскликнула Ай, слегка нахмурив брови.

  — Как знаешь, девка, тогда тягайся сама с непосильной для тебя же работой, — усмехнулся лис уже собираясь уходить.

  — Девка?! — взбесилась ёкай. — Когда это я успела стать для тебя девкой??

  На это Томоэ ничего не ответив ушёл. Он добился того чего хотел – вывел из себя бедную девочку. Больше ему ничего не было нужно от неё, поэтому он оставил её одну со своими мыслями, в которых теперь она наверняка всячески обзывает лиса.

  « — Драный лис.. » — единственное что пронеслось в голове у гостьи, после чего она засучила рукава кимоно и наконец дотянувшись до верёвки начала развешивать простыни.

  Закончив с этой небольшой работой, Айянами хотела попросить у бога сделать ещё что-нибудь, на что получила категорическое «Нет.». Грустно выдохнув, она вышла в сад за храмом и стала блуждать по нему.
  Неожиданно для девушки рядом с ней появился один из огневиков. Это была Оникири.

  — Достопочтенная Аянами, можно задать вам вопрос?

  — А? Оникири? Да, конечно.

  — Хотели бы вы стать вторым хранителем этого храма?

  — Вторым хранителем.. Думаю.. Погоди, что?? — вдруг опомнилась ёкай. — Хранителем?? Аа.. Я думаю, что Микагэ хватает и одного лиса.

  — Подумайте над этим предложением хорошо, пожалуйста!!

  Сказав это Оникири пропала так же неожиданно как и появилась.

« — Подумайте.. Предложение.. Странный она огневичок.. » — подумала лиса остановившись на пару минут.

  Лишь вечером она вернулась в храм, где сразу же отправилась в свою комнату и улёгшись на футон уснула.
  Девушке снились сны. Самые разные. Добрые и злые, хорошие и плохие. Поздней ночью, когда гостья и не думала просыпаться, она почувствовала, что сёдзи в её спальню медленно отодвинулось. Думая, что это очередной сон та не стала придавать этому значения. Но вот она снова почувствовала странное ощущение, словно рядом с ней кто-то сел. Доля секунды и лисица ощутила, что кто-то накрыл её губы своими, сливаясь в поцелуй.
  Наконец-то когда до Сизури дошло что происходит, она распахнула глаза, увидев перед собой.. Микагэ..?

  Тут же девушка отскочила от него в сторону, сразу же посмотрев на свои руки, вокруг которых в этот момент скрепились золотые сияющие цепи, которые тут же растворились на её запястьях.

  — Нет, нет, нет!! — отчаянно завопила теперь уже хранительница Микагэ. — Что же ты наделал.. Я же теперь.. обречена на всю жизнь... — вдруг осознала Айянами.

  Мужчина лишь улыбнулся, погладив свою теперь хранительницу по голове.

  — Так будет лучше для тебя же, дитя моё.

    После этого бог покинул комнату, оставив девицу всё ещё смотрящую на свои руки одну.