Ты - моё спасение.

Первый и последний.

Рубановская сидела в сквере на той же лавочке, что и в тот вечер, когда поссорилась с Ваней. Боль, что разрывала её на части, оставила после себя гнетущую пустоту внутри, не давая возможности почувствовать хоть какие-либо эмоции. Девушка понимала, что ничего катастрофического Артём не сделал, как многие бы сказали: «Просто скрыл часть своей личной жизни». Но для неё это было равносильно вранью и предательству. Хотя, ведь так оно и есть. Может, всё было бы иначе, если бы они, с Сашей на пару, не играли перед ней "пиздецки счастливую парочку". Одно дело, когда тебе просто говорят, но совсем уже другое, когда говорят и делают. Шатенка же с самого начала не понимала, почему ей так неприятно было смотреть на эту картину, а сейчас поняла. Этот кудрявый шатен просто сводит её с ума. И дело даже не в том, что он сексуальный актер, который отлично справляется со своей работой.
Её сводили с ума его действия. Его забота и нежность, которую он ей дарил, его умение поднимать настроение, его улыбка, что заставляла внутри все трепетать, его поцелуи в лоб в тяжелые моменты, его харизма, глаза, прикосновения мимолетные, упрямство, манера речи, жестикуляция, воспитание, да весь он.
После осознания стало ещё паршивее. 
Было бы куда проще, если бы она ничего не испытывала к парню. Было бы легче злиться, держать обиду, негативно отзываться, но нет. Пустота внутри чувствовалась всеми органами и отдавала грузом в душе и на плечах, будто она весь день разгружала фуру, забивая каждую мышцу.
-Отличное день рождение, блять, - усмехнувшись, сказала сама себе девушка, даставая сигареты.
-Сарказм? - раздался голос Вали, который сел рядом с ней.
-Анциферов, ты правда думаешь, что я хочу тебя сейчас видеть? - не смотря на друга, ответила та, поджигая никотиновую палочку, - Ты ведь мог мне рассказать, но молчал как ебанный партизан, молодец. Как другу Кошмана - плюс балл тебе, - выдыхая едкий дым, говорила шатенка, смотря на небо, что начинало темнеть, отдавая оранжевыми оттенками. 
-Николь, прости меня, но это не мой серкет был. Единственное, что я мог сдлеать - это капать ему на мозги, чтобы он рассказал тебе, собственно, этим я и занимался, - смотря на ту, объяснялся светловолосый с сожалением в голосе, - Он впервые проебался, дай ему возможность высказаться и объяснить все. Я же знаю, что ты не такая, - тяжело выдохнув, просил парень, кладя руку на плечо подруги.
-Какая не такая? Не хладнокровная мразь? Да, и в такие момент я себя ненавижу. И вообще, однажды Соколовский тоже "впервые проебался", когда поднял на меня руку. Его мне тоже простить? - хмыкнув, спросила девушка, стряхивая пепел.
-Николь, во-первых, ты просто добрая душой, тебе несвойственно быть "хладнокровной мразью". Во-вторых, не сравнивай этого мудака и Артёма, тут совершено разные ситуации, - качая головой из стороны в сторону, отвечал парень.
-Ситуации разные, но боль такая же, - с некой обидой в голосе ответила та, выбрасывая окурок в сторону, - Он ещё у нас ? - спросила шатенка, посмотрев на друга.
Увидев кивок с его стороны, девушка встала с скамьи, прося парня вернуться через пол часа, если она не напишет, что всё хорошо. Ей не хотелось сейчас видеть или говорить с ним, но Валя прав. Все заслуживают хотя бы возможности объясниться. Если бы люди не слушали и не прощали, что сейчас творилось бы в этом мире? Девушка боялась даже представить. 
Заходя в квартиру, Рубановская увидела шатена, что сидел с тльеющей сигаретой в руках, смотря пустым взглядов в стенку напротив.
-Выглядишь так, будто день рождение пошло по пизде у тебя, - садясь к тому на диван, начала девушка.
-Кареглазка, - улыбнувшись уголком губ, начал парень, потушив недокуренную сигарету, - Выслушай меня, пожалуйста, - с мольбой в глазах просил он, поворачиваюсь всем корпусом к ней.
-За этим и вернулась. Я вся во внимании, - забираясь на диван с ногами, сказала та, смотря в упор на шатена.
-Пойми, я правда хотел рассказать тебе всё, планировал сделать это ещё раньше, но всегда находил причины, чтобы отложить это дело. Валя меня предупреждал, что всё так будет, но я, как идиот, надеялся на лучшее. Мне самому хуёво от того, что всё так вышло, тем более в твой день. Мне больно от того, как больно тебе, ведь я знаю, как ты не любишь тайны или вранье в любых его проявлениях. Я хочу продолжать помогать тебе, чем смогу, хочу так же заставлять тебя улыбаться и смеяться, хочу так же творить с тобой всякую дичь, не задумываясь о последствиях, хочу выслушивать твои тирады, когда ты злишься. Прости меня, пожалуйста. Дай мне первый и последний шанс. Все люди его заслуживают, - тяжело выдохнув, закончил парень, поднимая взгляд на шатенку, в котором она увидела лишь искренность и сожаление.
-Первый и последний. Только потому что, мама учила меня прощать, - шепотом ответила девушка, со слезами на глазах.
Ничего не сказав, парень притянул шатенку, укутывая её в свои объятья, зарываясь носом в волосы.
-Спасибо, малышка Ру, - в том же тоне, что и она, ответил Артём, целуя ту в лоб.
-Не делай так больше, никогда. Говори правду, какая бы она не была, прошу.. - тихо просила шатенка, прижимаясь к другу, начиная рыдать ещё сильнее, но уже от облегчения, пока дрожащие руки сжимали кофту на его спине.
-Не буду, малышка, не буду, - продолжая покрывать макушку девушки поцелуями, отвечал парень, прижимая девушку к себе сильнее. Он выдохнул без груза, с облегчением, понимая, как же ему страшно было лишь от мысли, что он может потерять её. Прижимал девушку к себе так, словно она вот-вот испарится и его самый страшный кошмар явится на яву.

                                ***

Рубановская в очередной раз раскладывает свои вещи, но уже в квартире Кошмана. Она согласилась переехать, понимая, что оставаться в квартире, где за соседней стенкой Соколовский - правда опасно и этому были доказательства, в виде гематом по всему телу, что продолжали ныть.
Артём отъехал куда-то по делам, оставляя девушку в компании Анциферова, заранее показав, где и что находится. Его квартира нравилась ей больше, нежели светловолосого. В этой был минимализм, больше тёмных оттенков, что так привлекали её. Ну, и безусловно, во всей квартире стоял запах шатена, что сводил с ума окончательно.
-Немного конечно грустно, что я снова буду жить один, но ради твоей безопасности - не проблема, - говорил Валя, сидя в кресле, пока девушка заполняла последнюю полку вещами.
-Не переживай, будешь приезжать сюда ко мне, гулянки совместные тоже никто не отменял, - улыбнувшись ответила та, посмотрев на друга через плечо, - Вообще, надо бы на работу устроиться, дабы снимать хотя бы комнату, ну или платить Артёму, а то я окончательно села на ваши шеи.
-Николь, какая работа, какой платить, ты о чём вообще? Мы тебе много раз говорили - нам для тебя ничего не жалко. Я уверен, если Тёма услышит твою идею - получим оба. Ты - за то, что вообще придумала это, а я - что не вправил тебе мозги, - вскидывая брови от удивления после услышанного, начал возмущаться светловолосый, - Тем более, чуть меньше месяца и у тебя начнётся учёба, так что, выкинь эти мысли из головы.
-А что ты предлагаешь? До пенсии жить за ваш счёт? - спросила девушка, закончив раскладывать одежду.
-Я вообще не понимаю, почему тебя это так волнует? - подняв бровь, задал вопрос светловолосый.
-Потому что, рано или поздно - за всё приходится платить, - подмигнув, сказала шатенка, садясь на диванчик, что стоял неподалёку от кресла.
-Ру, ты и так нам платишь, только валютой в виде своей улыбки, - расплывшись в ухмылке, ответил шатен, что неожиданно зашел в комнату, заставив Рубановскую дрогнуть от испуга.
-Как же вы задолбали тихо возвращаться! - крикнула девушка, прижав руки к груди.