Ты - моё спасение.

Эйфория.

Стоя на вокзале, Иван смотрел, как Ника и Оля обнимались, плача друг другу в плечи.
-Ну всё, Крылова, вали уже, вся тушь потекла у обеих, - посмеявшись, Разумовская поцеловала подругу в лоб, напоследок тепло улыбнувшись ей. Взяв чемодан и Ваню за руку, они направились к нужному вагону.
Не любила Ника эти долгие прощания, только больнее было. Она знала, что Оля часто будет к ней приезжать, и этот факт грел ей душу. Обидно было за то, что бабушке стало плохо и родители к ней уехали именно в тот период, когда девушка должна была покидать родной город. Ну, по крайней мере, они обещали приехать сразу же, как им выпадет возможность.
12 часов в поезде и, вуаля, они в Москве. Радость распирает девушку изнутри, лишая её возможности спокойно дышать. Глаза бегают по всему, что её окружает, пока в голове мысли сбиваются в кучу, создавая кашу, и казалось, она понимала одно.
-Блять, Соколовский, мы в Москве!! - крикнула Рубановская, прыгая парню на шею, пока тот ловит её в объятия и прижимает к себе, с такой же улыбкой на лице, не всегда же ему быть мудаком.
За ними приехал друг Вани, что обещал довести их до дома, а под вечер предложил встретиться в каком-то ресторане.
Ника ехала в некой эйфории, рассматривая картинки, что менялись за окном машины каждую секунду. Достав телефон, девушка записала видео с пейзажами, после отправила его родителям, оповещая, что они уже прибыли в город.
30 минут и они на пороге квартиры, где будут жить. Девушка заходит первая, сразу же начиная оценивать помещение. Было чертовски красиво, не богато, но и не бедно, прямо золотая середина. Поставив чемодан к стене, девушка разулась, проходя в глубь квартиры. Глаза цеплялись за всё, что было в гостиной. За мебель, за интерьер, что включал в себя оттенки серого, белого и черного. Просто идеально подходило Нике, которая не любила яркие и цепляющие глаз цвета, что заставляли морщиться. Из гостиной девушка попала на кухню, что включала в себя вышеперечисленные оттенки. Новая современная техника была по всей квартире, не то что в её родном городе.
-Боже, а кровать то какая.. - шепотом сказала она, заходя в спальню, - Это че, у нас теперь нормальная кровать, а не какой-то обшарпанный диван? - падая на кровать в форме морской звезды, спрашивала девушка у Соколовского, что стоял в проёме.
Она даже не хотела знать, как парень смог найти такую квартиру, так еще и "да не дорого там в месяц будет выходить, не парься", не волновало её это.

        ***                  
Эйфория прошла на следующий же день, когда девушка поехала подавать документы в институт. Ей было очень непривычно, все куда-то бежали, торопились, людей очень много и ей некомфортно. Благо, добираться было недолго, каких-то 20 минут на метро, в котором девушка быстро смогла сориентироваться, голова на плечах была, с зрением проблем не было, ничего сложного в этом не нашла.
-А зачем ты туда аж поехала, если можно было электронно подать документы? - спрашивала на другом конце Крылова.
-Да ебала, я просто хотела узнать, как буду добираться сюда каждый день. Даже не догадалась, дура, что проторчу в очереди пол дня, - возмущалась девушка в трубку, идя от метро к дому.
-Ну ничего, зато это Москва, детка. Ты хотя бы смогла выбраться из этой дыры, - ответила подруга, стараясь поддерживать разбушевавшуюся Нику.
-Да какой смогла? Ещё не факт, что они меня возьмут, может мне придется возвращаться к вам. Ване повезло, он на платку поступает, там пролететь меньше шансов, - с долей грусти от несправедливости сказала Рубановская, шмыгая носом, - Не считаю его глупым, просто я выпилюсь, если он из-за своих бумажек поступит, а я пролечу, это просто нечестно будет. Пока я из кожи вон лезла, чтобы сдать все экзамены и поступить, он просто просунет крупную сумму папаши в конвертике и всё, поступил считай.
-Все, зайка, у меня клиент пришел, я побежала, целую. Если что - пиши! - быстро протараторила Оля, завершая звонок.
-Отлично, я как раз дошла, - тяжело выдохнув, сказала шепотом сама себе девушка, заходя в подъезд.

Примерно так и шли её дни в новом городе. Она много гуляла, изучая в первую очередь свой район, а потом уже центр города. Так же ссорилась с Соколовским, который в разгар сегодняшней ссоры, из-за не помытой посуды, замахнулся на неё, но почему-то остановился. Рубановская чувствовала, что парень скоро перестанет себя контролировать. Если раньше его агрессия и эмоциональность росла с годами, то сейчас же - с каждым днём.
Она гуляла по району, пока на дворе было 11 вечера. Не хотелось идти туда, к нему. Особенно после ссор, которые в последствии оставляли в квартире чувство не уюта и дискомфорта.
Присев на лавочку в сквере, что находился недалеко от дома, Рубановская вставила меж зуб сигарету, поджигая её. Секунда и легкие заполнялись едким дымом, что буквально со второй затяжки помогал девушке отвлечься. К слову, Соколовский запрещал ей курить, но её это не останавливало. Год это скрывает, значит и дальше сможет. Ваня либо был слепым, либо шатенка не понимала, как он ещё не спалил её, а ведь столько возможностей ему предоставлялось. Может это и к лучшему, кто знает, что бы с ней случилось, если бы он узнал о вредной привычке. Девушка затягивалась до боли в легких, а после выдыхала клубы пара, что смешивались с ветром, улетучиваясь куда-то в сторону.
Она верила в то, что с переездом в Москву ей станет лучше в моральном плане, что будет легче дышать, но Ваня просто собственноручно душил её, не давая возможности вздохнуть полной грудью. Пока девушка прокручивала моменты всех ссор в голове, сигарета тлела, ожидая, что её докурят. Но она не докуривала, уходя в себя и погружаясь в самокопания глубже. Не такой жизни Рубановская хотела, не такого парня. Она даже банально уйти от него, мудака, не может, потому что не куда и не к кому. Все остались в родном городке, тут она была одна. Шатенка хмыкнула собственным мыслям, улыбаясь уголком губ от осознания, в какой яме оказалась. Девушка дрогнула, когда с её глаз потекли слезы. Она ведь даже была не в истерике, нет. Рубановская просто сидела, пока на лице появлялись мокрые дорожки. От собственных мыслей её отвлекло уведомление, что отдалось вибрацией в кармане. Достав телефон, та улыбнулась, не от сообщения, а от фотографии Кошмана, что стояла у неё на обоях. Просто смотря на это, ей становилось легче. Шатенка даже не знала, как это объяснить. Она не была дурой, перед тем, как заходила в дом, сразу меняла обои на их совместную фотку с Ваней. Но сейчас она была не дома, а на улице, где могла спокойно смотреть в телефон, не боясь, что Соколовский узнает о её ещё одной маленькой тайне. Кстати, сообщение пришло как раз таки от него.

Ванюша:
Понятия не имею, где ты шляешься, но давай домой, я не собираюсь потом объезжать морги, что бы опознать твой труп. Бегом. 00:12
-"Чтобы" пишется слитно, баклан, - усмехнувшись, сказала девушка, встав с лавочки и выбросила окурок в мусорку, что стояла неподалёку.