Добро пожаловать в Нордхилл. Второе начало

Глава 7

Лаборатория. Серое здание постройки еще 20го века. Обнесенная неприступной грязно-белой бетонной стеной, эта четырехэтажная махина, несколько уровней которой скрывались под землей, за год работы стала настоящим пристанищем детских страхов, боли и отчаянного желания жить, пусть и уже поломанную жизнь. Единственным выходом с территории приличных размеров были многотонные чугунные Ворота, работу которых контролировали в специальном помещении внутри Лаборатории. Даже лес будто бы сторонился этого места, c опаской обступая его дополнительной оградой, скрывая уродливую стену от лишних любопытных глаз. Сейчас, в 2007 году былая «слава» этого места осела на страницах сборника городских легенд Нордхилла, но тогда, в 1998 году, Лаборатория явилась по истине адом на земле. Выхода из него было два: смерть или рискованный побег, который тоже мог стоить жизни. Заключенные подростки все же решились на второй вариант. Судить, правильным ли был этот выбор, представлялось невозможным. Учитывая, что почти половина тех, кому была отведена самая важная роль- открыть Ворота- погибла, а те, кому все же удалось выжить в той бойне, навсегда оставили частичку себя в этом проклятом месте, возможно, побег был и не самым верным поступком. Безусловно, свобода ни за что не сравнится с жестокими экспериментами, однако можно ли было назвать полноценной жизнью то, через что проходили бывшие заключенные Лаборатории? Будто память и сознание раскололись надвое. Требовались многие годы, чтобы вернуться в прежний строй жизни. Мозг будто перезагружался. Ясно было лишь одно: те, кто хоть раз попадал в Лабораторию, из нее уже выходили другими людьми.

1998 год. Июль. Наверное, число третье или четвертое. А может быть и конец июня... или число одиннадцатое или двенадцатое июля. Дэн уже сбился со счета. От химикатов, которыми их пичкали, сознание жутко путалось, будто пленка зажевывалась на проигрывателе, стиралась тонкая грань между видениями и реальностью. Казалось, он уже начинал сходить с ума. Приход нового дня возвестил о себе стальным скрежетом двери, отделявшей катакомбы камер с подопытными от основного лабораторного блока, места, откуда редко возвращались. Дэн с трудом продрал глаза. Сон был скомканный, воспаленный, тяжелый, словно бред при температуре. Спал Дэн обычно в дальнем углу, подтянув колени к груди. Так можно и сохранить драгоценное тепло, что было сложно в промозглой влажности подземелий, да и риск того, что тебе навредят во сне крайне мал. Взгляд янтарных глаз пусто блуждал по до боли знакомому виду: толстые прутья металлической решетки и клетка напротив, где обитает его недавно обретенный знакомый Майк. Соседа по палате, Джонатана, паренька, на вид которому было не больше десяти, забрали несколько дней назад. После этого Дэн больше не видел этих ярко-зеленых глаз. Вариантов, куда мог пропасть мальчишка было немного. Точнее был всего один и звучал он мрачно. По правде сказать, бывали дни, когда Дэн ловил себя на мысли о том, что такой вариант, как у Джонатана был бы лучше, чем то, через что проходит он. Да и в целом разницы почти не было. Бывали и дни, когда Дэн подозревал, что все эти люди из ряда клеток, уходившего вглубь подземелий, рано или поздно последуют за Джонатаном. Разница лишь в том, более или менее мучительно это произойдет. В последнее время до отдаленной клетки Дэна стали доходить шепотки о побеге. Идея самоубийственная, но лучше уж умереть, борясь за свободу, чем дожидаться кончины в этом подвале. Да и мизерный шанс, что побег все же случится, существовал. Конечно, они уже пытались, но мятеж жестоко пресекли, а участники его были сурово наказаны, однако теперь узники располагали большими знаниями о системах Лаборатории и уж точно могли избежать прежних ошибок. Например, Дэн подмечал, что конвойные всегда приходили по двое. В случае ЧП на место тоже направлялись двое. И все они были вооружены. Некоторый конвойных Дэн знал в лицо. Например, по пятницам за подопытными приходили совсем молоденькие конвойные. Один блондин, второй рыжий. Насколько Дэн понимал, если и бежать, то именно в их смену.