В доме № 4 по Тисовой улице во время завтрака разразился очередной скандал. Ранним утром мистер Вернон Дурсль проснулся от громкого уханья совы, долетевшего из комнаты племянника.
- Третий раз за неделю! - проревел он, садясь во главе стола. - Вышвырни ее немедленно, коль не умеешь с ней управляться.
- Сове в клетке скучно, - в который раз принялся объяснять Гарри. - Она вольная птица. Хорошо бы выпускать ее хоть на ночь.
- Я что, по-твоему, идиот? Не знаю, что от сов именно ночью жди неприятностей?
Дядя Вернон переглянулся с женой и вытер усы, в которых запутались кусочки яичницы.
Гарри хотел что-то возразить, открыл было рот, но кузен Дадли, смачно рыгнув, заявил:
- Хочу еще бекона!
- Возьми, деточка, со сковородки. Там еще много, - сказала тетя Петунья, и глаза ее от умиления увлажнились. - Кушай на здоровье, пока есть возможность. Школьная еда просто отвратительна!
- Глупости, Петунья, - отрезал дядя Вернон. - Я в этой превосходной школе никогда не голодал. Думаю, и нашему сыну еды там хватает.
Дадли, очевидно, еды хватало: он был такой толстый, что бока у него свисали с краев табуретки.
- Дай мне сковородку, - приказал он Гарри.
- Ты забыл волшебное слово, - напомнил ему Гарри.
Эта простая фраза подействовала на семейство, как красная тряпка на быка. Дадли ойкнул и с грохотом свалился с табуретки. Миссис Дурсль, вскрикнув, прижала ко рту ладони. А мистер Дурсль вскочил со стула, и на висках у него вздулись синие жилки.
- Я только хотел сказать: он забыл слово «пожалуйста», - стал торопливо оправдываться Гарри.
- Сколько раз нужно тебе говорить, - брызгая слюной и стуча кулаком по столу, прошипел дядя Вернон, - в моем доме никаких слов на букву «в». Да и как ты посмел учить моего сына!
- Но ведь...
- Я предупреждал тебя, что не потерплю под этой крышей упоминания о твоем уродстве!
