Борьба домашнего босса

23

Атмосфера в комнате была застойной, даже дыхание было тяжелым.

    В это время почти застывшая женщина Цзи Ушуан медленно заговорила, выходя из тупика: "Убирайся!

" - она указала на волчицу, ее зрачки наполнились холодным льдом.

    Волчица прижалась спиной к двери, и когда она услышала приказ Цзи Ушуан, на ее лице отразилось облегчение, и она, не раздумывая, развернулась и ушла.

    Она до сих пор помнила, как в детстве подслушала, как ее хозяин переодевался, и отвратительные плоть и кожа его тела заставили ее сердце заколотиться.

Несколько дней после этого ей снились кошмары, а когда она постепенно пришла в себя, она уже не могла быть так близка к нему, как раньше.

Когда она увидела, как он раздевается, кошмар снова повторился, и она не могла контролировать свое подсознательное избегание.

    Шуй Цзинсюань беспомощно смотрел, как волчица уходит, не оглядываясь, и хотел протянуть руку и прижать ее ко лбу. Как она могла бросить своего хозяина, когда он был ранен? А Цзи Ушуан, как он мог влюбиться в такого холодного человека, неужели он мазохист?

    Тихо пробормотав это, Шуй Цзинсюань закрыл дверь в комнату и повернул голову к Цзи Ушуану, ожидая, что тот разденется и осмотрит его раны.

    Однако Цзи Ушуан сидел на диване и холодно смотрел на него, не двигаясь.

    "Мастер , я вас раздену".

Подумав, что он, вероятно, потерял слишком много крови и был несколько обезоружен, Шуй Цзинсюань послушно шагнул вперед и протянул руку к поясу.

    "Разве ты не идешь?" Цзи Ушуан перехватил его движение, его тон был холодным.

    "Что вы будете делать, если я уйду?" Шуй Цзинсюань развел руками, его тон был беспомощным.

Мастер секты был на удивление таким нервным после ранения! Если бы он не смог уничтожить Удан, врага номер один Секты Демонов, через несколько лет, Шуй Цзинсюань захотел бы поступить так же, как волчица, и уйти.

    Цзи Ушуан пристально смотрел в зрачки глаз Шуй Цзинсюань. Зрачки этих глаз были ясными, в них были беспокойство, беспомощность и тревога, но не страх или отвращение.

Его враждебное сердце, разгоревшееся после ухода волчицы, понемногу успокоилось, тонкие губы слегка скривились, и он медленно проговорил: "Этот Мастер уже разделся, так что не жалей об этом".