Второй шанс

Глава первая. Небольшое вступление.

Сколько раз я говорил себе, что ни за что на свете не нужно поддаваться ложным чувствам. И столько раз это спасало мне жизнь.

Для себя я давно извлек мораль - ненужные чувства и мысли делают человека слабым, уязвимым. Поэтому я не пью. Алкоголь развязывает человеку язык и руки. Это относится ко всем полам. Мужчины совершают непристойное с девушками где только осмелятся, а потом, поджав хвост, меняют имя и скрываются за границей, дабы избежать алиментов. Девицы начинают крутить попой перед всеми кто посмотрит на них (что не перестают делать даже будучи трезвыми) и «залетают». А почему, спрашивается? Чувства. Лишь излишние эмоции творят такое с человеком. Не пейте, чтобы раскрыть их. Не влюбляйтесь попусту, чтобы не помереть в агонии из выдуманной кем-то любви.

Да, возможно это трудно. Да, это больно, но когда вы вырабатываете на всю эту хренотень свой собственный «иммунитет», отвечаю, вам станет гораздо легче.

Я давно служу в полиции, занимая место генерала-майора. Мне не ново видеть в зале допроса рыдающих убийц или (тоже не редкие случаи) самоубийц. Если первые убивали из-за, непонятной мне до сих пор, ревности, то со вторыми гораздо сложнее. Они убивали не именно цель их ревности, к примеру, а себя.

Часто я задаюсь вопросом, что же на самом деле означает слово «полиция» для самых обычных людей? Большинство бы подразумевало под ним защиту и помощь. Но на сей день у меня начинает складываться совершенно другое мнение. Такое ощущение, словно мы устраивались не «защищать и спасать», а решать чужие семейные проблемы. «Семейные психологи» хреновы.

Жестоко с моей стороны? Возможно, но проработав с мое у любого сложится точно такое мнение, не иначе.

Вообще, всё существование полиции построено на чувствах наших подопечных. Одни переживают за севших в тюрьму детей. Вторые за пропавшего родственника или дорогого им человека. Третьи, запивая порцию успокоительного, всхлипывают и каются в содеянном, опять же, из-за не сдерживаемых эмоций.

Когда я только поступал на службу, мне было всего девятнадцать. У моего первого места охраны стоял небольшой прилавок. Если не ошибаюсь, там продавались заколки и вся тому подобная дребедень. Нет, гендерную самоидентификацию еще никто не отменял, но я привык считать всякие побрякушки делом женским.