Лед

10.

С Арсением комфортно. С Арсением Антону не стыдно, что он колеблется и не может сказать однозначно, готов ли к отношениям, с Арсением спокойно и тепло этой прохладной таллинской ночью, да и, в принципе, всегда. Арсений приобнимает за плечи, согревая и в очередной раз переворачивая в сознании Антона всё от этой заботы и нежности. Антону так хорошо от мысли, что он, всё-таки, не сошёл с ума, и между ними действительно есть что-то не самое простое для осознания, но такое простое для восприятия. Антону просто хорошо с ним рядом, и уходить к себе, когда они возвращаются в отель, не хочется вовсе.

—Арс, слушай, а можно, ну, раз мы рядом, я, это… — Арсений открывает дверь своего номера, заходит внутрь и разворачивается лицом к замявшемуся Антону. Арсений смотрит на этого жутко смущённого пацана, и расплывается в умилённой улыбке, поражаясь самому себе, как можно испытывать столько нежности к одному человеку. Он аккуратно берёт его за запястье, утягивая за собой и закрывает дверь. Антон, конечно, рад очень, что его в очередной раз поняли и разделили его желание, но всё-таки немного выпадает от этой внезапности. С Арсением вообще именно так — внезапно, безумно, но так хорошо.

—М-да, Шастун, за победу готов убивать, а чтобы попросить поспать в обнимку — мнёшься и что-то там бубнишь. — Арсений щёлкает его по носу и проходит в комнату дальше, разуваясь и вешая куртку.

—Я привык побеждать, а не быть рядом с кем-то. — бурчит он, проходя следом.

—Ничего, со мной привыкнешь и к тому, и другому.

И Антон верит. Ведь Арсений действительно научил уже и учит до сих пор всему, чтобы быть чемпионом и в соревнованиях, и в собственной жизни. Потому что сам факт существования в его жизни Арсения — победа и главный выигрыш, о недосягаемости которого можно лишь мечтать.

Но Антону мечтать не надо — они ложатся на широкую кровать, и он чувствует, как тёплые руки прижимают его к себе и спокойно выдыхает. Как он раньше жил один — загадка. Как хорошо, что новая глава изменила сюжет его жизни полностью, и Антон, кажется, может себя назвать счастливым героем собственной истории.

***

До олимпийских игр остаётся чуть больше месяца, а до принятия Антоном Арсения в своей жизни так и вообще совсем немного. Он не давит, каждый раз спрашивает, можно ли обнять или поцеловать, а Антон не отказывает никогда и тянется сам. Приходит на тренировки и не начинает их, пока не подъедет к Арсению ближе и не притянет его к себе через тренерский стол. Как хорошо, что на катке этом они совершенно одни, ведь Арсений такую инициативу живо разделяет, однако тут же делано строго хмурится, напоминая, что они здесь тренироваться должны, а не совращать друг друга.