Последний мятеж

Глава 23

На дворе пятнадцатое июня: Лиза восстанавливает ногу на крыше, пытаясь приседать, отчего Кристина сжимает скулы, злясь каждый раз и буквально за шкирку её таща обратно, потому что переживает, что ещё нельзя. И даже Дима, который утверждает, что ничего плохого не случится, Захарову не останавливает.
Теперь их отношения можно назвать спокойными — Кристина всё так же глупо шутит, а Лиза всё так же ехидно и колко отвечает на все выпады со стороны.
Рома, которого выгнали на первый этаж, часто кашляет от сигаретного дыма и кричит абсолютно на всех, кто мешает ему спать.
Атмосфера гаража впервые за много месяцев спокойная: они ищут неспеша информацию про Антипова и его свиту, параллельно пытаясь отыскать и следы Алехина в этих делах, Виктория с Лерой занимаются мотоциклом, а Аня ходит на свидания к своему ухажёру.
Около полудня Дима возвращается с тренировки, уставший и измученный, поправляет свою кепку, оглядывая всех, кто занят делом: Вилка играет в какую- то игру на телефоне, отвлекаясь, а Рома рядом усердно ей помогает, злостно крича.
— Было бы неплохо снять меня с грёбанной цепи, — говорит Виолетта, обращаясь к Виктории, а та смотрит на неё с прищуром долго и неотрывно.
— Ты чистая всего лишь пару недель, — начинает она, протирая руки тряпкой и подходя ближе, — и я не верю, что ты не сорвёшься.
— Я просто хочу хотя бы увидеть улицу, — хнычет та, передавая телефон Роме, который продолжает проходить уровень, — не говори сейчас про окно.
— Ты можешь увидеть улицу только под моим присмотром, — цедит Вика сквозь зубы, — вечером пойдем прогуляться.
Та улыбается и благодарно кивает в ответ, почти набрасываясь ей на шею и дребезжа грудой меттала, что покоится на запястье.
— Эй, мотоциклетная бригада, — возмущается Дима, заставляя Леру и Вику обернуться на него, — Анюта теперь уходит трахаться чаще, чем Лиза читает книги. Я хочу чего-то съестного, — вопит парень на весь гараж, — я устал есть шаурму!
— Возьми и приготовь, — грубо говорит Виктория, — я тоже готовить не умею. — Я умею, — поднимается Вилка, отряхиваясь, — чего хочешь?
— Что угодно, кроме омлета, — говорит он, улыбаясь, — я помогу даже, сегодня настроение хорошее.
И они вместе плетутся на кухню, пока остальные вновь возвращаются к своим привычным делам. А на крыше, тем временем, кряхтит от боли Лиза, кое-как приседая, а Кристина приговаривает, чтобы она успокоилась и прекратила.
— Блять, Лиза, просто успокойся, — говорит Кристина, подкуривая, и сразу же морщится, ведь курить на такой жаре равно самоубийству.
— Я почти закончила свою норму, — смеётся та, приседая в последний раз, — славянка, блять, сгоришь на таком солнце.
— Я в кепке, — отнекивается Кристина, улыбаясь, а когда Лиза садится на пол, усаживается рядом, выхватывая у неё воду, — кстати, как тебе идея съездить на пляж? Вода, песок, ты и я, — улыбается кратко, смотря искося.
— Звучит неплохо, но завтра, — кивает Лиза, — я тебя попросить хотела. Надо съездить в одно место.
— Дай угадаю, — Захарова её за плечо приобнимает, поправляя козырек, — книжный?
— Не для меня, — отнекивается Лиза, убирая с плеча руку.
— Купишь камеру для домашнего порно?
— Заткнись.
Они обе смеются, а Кристина помогает Лизе подняться, подавая руку. — Жаль, что ты вылечилась, мне так нравилось таскать тебя на руках. — Хорошо, что я вылечилась.
Заходя в прохладную комнату, Лиза первым делом стягивает футболку, оставаясь в одном топе и своих коротких шортах, на что Кристина закатывает глаза, думая, что она специально. На бедре уже нет бинтов, а осталась только небольшая заживающая рана, которую Захарова тоже разглядывает внимательно.
— Скажешь, куда мы едем? — с интересом спрашивает Кристина, поднимая голову и смотря в глаза.
— Как только мы выйдем из гаража, — смеётся та, доставая из верхнего ящика деньги, — Поехали.
Спускаясь по лестнице, они видят, как на кухне возятся с готовкой Дима и Вилка, смеясь со всего подряд и громко о чём-то говоря. Лиза умиляется, а Кристина лишь хмыкает, перебирая ключи в руках.
Выйти им не удаётся: дверь распахивается и на пороге появляется курьер с коробкой в руках.
На кресле выезжает Арсен, улыбаясь, а все оборачиваются, разглядывая происходящее, и переглядываются между собой. Парень забирает коробку, провожая доставщика, и улыбается себе под нос. — Это что? — интересуется Кристина, улыбаясь тому, как радуется Арсен.
— Вентилятор, — задорно рассматривая коробку, говорит тот, — решил сделать себе подарок.
Никто должного внимания не обращает, лишь кивая и хмыкая, продолжая заниматься своими делами.
Арсен лишь поджимает губы, уходя в свою каморку и запираясь на ключ: у него хотя бы есть вентилятор, и плевать, что друзей, похоже, нет.
***
Лиза усаживается на свое излюбленное место, вздыхая, смотрит, как Кристина пристегивается, и повторяет движение.
— Попроси Викторию сделать здесь кондиционер, это невыносимо, — устало говорит индиго, поправляя прилипшую ко лбу чёлку.
— Тебе здесь жарко не поэтому, — хмыкает та, улыбаясь, а Лиза цокает, — куда ехать-то?
— В магазин игрушек, — отвечает вполне спокойно, — помнишь, тот, который возле заправки ещё?
— Помню, — кивает Кристина, заводя машину, — у тебя есть дети, о которых ты не говоришь?
— Арсен, — отвечает Лиза, улыбаясь, — если бы ты перестала постоянно за мной таскаться, помнила бы, что у него сегодня День Рождения.
— Чёрт! У меня память, как у рыбы, — вздыхает Кристина, сворачивая, — а у меня подарка нет.
— Лучший подарок — это вспомнить и поздравить, — девушка усмехается, — в прошлом году все, кроме меня, забыли. Он очень расстроился.
— В этом, похоже, тоже, почему ты им не напомнила?
— Я им не мама, — Лиза только губы поджимает, сверля взглядом пейзаж в окне, — устала вечно что-то напоминать, особенно, когда это касается Арсена.
— Он хороший парень, — заключает Кристина, хмуря брови, — но любит только тебя.
— Я единственная, кто его понимает. Арсен кажется, от части, глупым из-за того, что не смог социализироваться, но он совсем не такой, ему просто нужен был человек, который объяснит, что он умный, — объясняет Лиза, улыбаясь, — да у всех должен быть такой человек.
— Как Арсен может казаться глупым, если он зарабатывает на своих компьютерах?
— А в жизни ничего не понимает, — грустно вздыхает Лиза, — он очень наивный. Ему настолько сложно общаться с ребятами, что я почти уверена, что у нас у всех стоит прослушка.
— Что, блять? — Кристина открывает рот, резко поворачивая голову.
— Он слушает наши разговоры, пока сидит в каморке, потому что боится выйти, — грустно заключает Лиза, — Дима над ним вечно шутит, но не понимает, что тот более ранимый.
— Да по нему вообще не скажешь! — возмущается, выворачивая руль, — И не скажешь, что столько заёбов в голове.
— Как и по тебе не скажешь, что ты не можешь в одиночестве и тишине, да? — Кристина вглядывается неотрывно в чужое лицо, пока Лиза мягко улыбается, — Думаешь, так незаметно? Ты либо говоришь со мной, либо смотришь видео эти свои.
— Надеялась, что незаметно, — хмыкает Захарова, усмехаясь от чужой наблюдательности себе под нос, — продукт жизни в шумной семье. Боюсь остаться наедине с собой.
Они молчат весь оставшийся путь, Кристина приговаривает, что надо бы и ей купить подарок, а Лиза советует что-то, что могло бы Арсену понравиться.
— Почему магазин игрушек? — интересуется Кристина вкрадчиво.
— О, Арсен любит воодушевлять предметы, — смеется Лиза, — но ты ему такое не дари, от тебя будет, как оскорбление.
— Странные у вас отношения, однако.
— Единственный из «Сплетения», с кем я не трахалась, — пожимает плечами, и как-то обыденно говорит Лиза, улыбаясь, — не смотри на меня так.
— Аня? Серьёзно? — удивляется Кристина, — Она же гомофобка.
— Это секрет, если что, но я не заметила, что она гомофобка, — хмыкает индиго, — По крайней мере, пока она стонала подо мной, оскорблений я не слышала.
— То есть, ты нарочно трахаешься со всеми, кроме меня, да? — обиженно хнычет Кристина.
— Не думай, что я нарочно. Просто так выходило, ну, знаешь, пьяные вечеринки и всё такое, — индиго смеётся, прищуриваясь, — Возможно, кто-то этого даже не помнит.
— А меня шлюхой зовёшь, ужас, — возмущается Захарова, смеясь себе под нос, а индиго следом.
Они доезжают до магазина пару минут спустя, Лиза выбирает для Арсена мягкую и милую альпаку, а Кристина тащит её после этого на заправку, покупая хот-доги, а ещё берёт бутылку коньяка с прилавка.
— Мой ведь вылили на твоё ранение, — поясняет Кристина, поедая хот-дог на капоте.
— Кстати, хотела спросить, — начинает Лиза, стоя прямо напротив и держа в руках ту самую бутылку, — зачем тебе алкоголь в машине, если пить тебе нельзя?
— Во мне «Торпеда», — пожимает плечами та, хмыкая и перебирая ногами, — если выпью хоть глоток, то, скорее всего, умру. А когда у меня в машине под боком алкашка, это своеобразная метафора, что смерть всегда рядом со мной.
Лиза глаза округляет, улыбаясь и разглядывая алкоголь цвета янтаря, а Кристина следом добавляет:
— Вилка придумала. Помогает помнить, что всё не вечно.
— Она любит метафоры, да? — с интересом, загадочно тянет Лиза исподлобья.
— О, это вообще отдельная тема! У неё жизнь — сплошная метафора, она вообще, знаешь, такая мечтательная, — Кристина от своих же слов умиляется, улыбаясь, — Вообще, очень крутая девчонка. Не смотри, что она наркоманка.
— Я знаю, что она крутая, — говорит индиго, облокачиваясь на капот, — Как она вообще к вам попала?
— Тусовалась с девушкой, которая часто таскала её на бойни с бонами, — Захарова отвечает тише, чем говорила до этого, — там и познакомились. Она мне сразу понравилась, потому что инстинкт самосохранения напрочь отсутствует.
— Так вот что у тебя за фетиши! — смеётся в ответ Лиза, принимаясь есть и свой хот-дог.
— Лиз, у меня фетиши на умных и крутых, можешь больше не гадать, — спокойно говорит, смотря свысока, — ну, и, видимо, на редкостных сук.
— Или ты их хочешь такими видеть, — загадочно тянет Лиза, заглядывая в глаза, а Кристина в ответ усмехается.
После они едут в магазин техники, где Кристина всё-таки выбирает Арсену видеокарту по рекомендации Лизы, и возвращаясь, они замечают, что солнце почти село.
Заходя в гараж, они видят, что все так же, как и пару часов назад, занимаются своими делами, а Арсен в каморке, как и планировалось.
И Лиза готова опустить плечи от досады: никто так и не вспомнил.
Лиза на кухне, где уже в раковине лежат пустые тарелки от остатков обеда Вилки и Димы, обматывается бинтом, чтобы раной Арсена не пугать, а Кристина помогает.
И шёпотом они переговариваются, боясь, что их услышат.
— Это так некрасиво, надо было им сказать, — шепчет Захарова, доставая из подарочного пакета видео-карту и разглядывая.
— Он не очень это любит, ну, то есть, догадался бы, что это я сказала, — в ответ шепчет Лиза, доставая игрушку, — поэтому, уже как есть.
— Я вас не понимаю, Лиза, честно, представь, как ему обидно.
— Он не любит свои Дни Рождения, — поясняет ещё тише индиго, — это просто знак внимания, хочу его порадовать. Праздновать он точно не будет, а то, что ребята забыли или нарочно решили не вспоминать — на то есть свои причины.
Они идут к каморке, Кристина стучит громко по двери, выжидая, и когда слышит слабое «Заходи», улыбается, распахивая дверь.
— С Днём Рождения, Арсюш, — тянет Лиза, вручая альпаку ошарашенному парню, а Кристина следом протягивает пакет, — двадцать три — солидно.
— Спасибо, — он оглядывается от удивления, улыбается, словно это самое приятное, что с ним происходило, и Кристина замечает, что вот-вот на грубом лице проявятся слёзы, — блять, спасибо большое!
— Ну чё ты, блин, — Кристина откровенно умиляется, когда он её обнимает, крепко сжимая.
Парень ещё несколько минут разглядывает подарки, говоря, что это именно то, что он хотел, благодарит, кажется, несколько сотен раз. И настроение сразу же поднимается.
Лиза губы поджимает, задавая вопрос:
— Он не поздравил? — и отводит взгляд, уже зная ответ.
— Нет, — Арсен только головой вертит, пока Лиза хлопает его по плечу, собираясь вставать.
А Кристина брови хмурит, пытаясь понять, о ком они говорят, и выходя, спрашивает шёпотом у Лизы.
— А ты догадайся, — всё так же в ответ шепчет та, переводя взгляд на Диму, который играет с Ромой в карты.
— Пиздец, — только и вздыхает Кристина, направляясь к лестнице.
Она видит, как Вилку снимают с цепи и удивлённо останавливается посреди комнаты.
— Меня ведут гулять, — лыбится та, топая свободно за Викторией, которая открывает двери.
— Ты, как и мечтала, стала собакой, — смеётся Захарова, пока Вилка ей отсалютовывает, выходя из гаража, — Лиз, так что? Пляж, ты и я, завтра?
— Только если ты будешь в купальнике, — колко отвечает индиго, а Кристина закатывает глаза. ***
Виктория топает по пустой дороге, пока Виолетта вприпрыжку бежит рядом, радуясь, словно ребёнок.
— А тебе фен не нужен, чтобы пропеллер в жопе был, да? — хмыкает девушка, закуривая сигарету.
— Верно, — кивает та весело, оборачиваясь, — А тебе настроение портить не надо, чтобы ты была вечно хмурой, правда?
— Я просто реалистка, — усмехается Вика, присаживаясь на бордюр у пустой дороги, — смотрю на мир трезвыми глазами.
— В мире с трезвыми глазами делать нечего, — Виолетта рядом подсаживается, задорно улыбаясь, и подкуривает следом, — глупо отрицать, что под дозой лучше.
— А то я не знаю, — грустно отвечает собеседница, смотря под ноги, а Виолетта вытягивает лицо в удивлении.
— Ты употребляла?
— Я половину жизни не помню, потому что употребляла, — лицо девушки расплывается в кривой усмешке, а сама она поворачивает голову на Вилку, заглядывая в глаза, — а начиналось всё с обычного клея в детдоме, поэтому не надо рассказывать, как сложно завязать.
— Это несложно, — Виолетта пожимает плечами, — сложно заменить.
— Краски жизни теряются, я согласна, — кивает брюнетка вдумчиво, — но наркоманов всё равно ненавижу. Себя, то есть.
— И я себя, — тяжко вздыхает, обнимая себя руками, а дрожащие руки выдают ломку, — никогда, наверное, так себя ненавидела. Мне Кристина, считай, подарила шанс стать нормальным человеком, а я опять всё проебала.
— Она все равно тебя любит, — успокаивает её та, — Главное — найти замену, да? — и Виктория поддерживающе хлопает по плечу, — Я вот свою нашла. Пытаюсь спасти наркоманов, в которых вижу себя.
Они встают, Виктория Виолетте подаёт руку, и идя дальше по дороге, та удерживает равновесие на поребрике, держась за девушку.
И переговариваясь об обыденных вещах, Виолетте становится легче.
На каком-то бетонном заборе Виктория оставляет надпись, сделанную своим любимым баллончиком, а Вилка хохочет, видя, что она пририсовывает женскую грудь, как сама поясняет, потому что это исскуство.
— Ты одновременно забавная и пугающая, — говорит Вилка, улыбаясь и облокачиваясь на стену, а потом закуривает.
— Ты первая, кто сказал мне, что я забавная, — Вика хмурит брови, задумываясь, — странно, я же посадила тебя на цепь.
— Переживу, — девушка голову опускает, посмеиваясь, — но тебе, пожалуй, придётся вечно держать меня на цепи, потому что я сорвусь.
— Не хватает серотонина, да? — Виктория лицо чужое с интересом оглядывает, засматриваясь в глаза.
— Мне пиздец как не хватает хоть каких-то эмоций, — честно отвечает Виолетта, — употребляю, потому что у меня дыра в сердце и ни капли понимания от окружающих.
— Я тебя не пойму, даже не надейся, я никого не понимаю.
— Я знаю и я не надеюсь, — пожимает плечами Вилка, — ты же не умеешь чувствовать.
Виктория наклоняется к ней совсем вплотную, смотря в глаза, усмехается себе под нос, видя, с каким интересом Виолетта смотрит.
— Чувства приводят к неудачам.
— Да, — глаза в глаза, низким тембром.
— И они всё рушат, — Виктория цедит сквозь зубы.
— Да, — отвечает ей Виолетта, неотрывно наблюдая за расширенными зрачками, — а посадила ты меня на цепь просто так.
— Да, — Виктория выдыхает ей прямо в губы, и наваливается окончательно, затягивая в поцелуй.