Какое яркое солнце! Как много деревьев! Как я рад, что возле дома есть лес. Хотя, я далековато зашёл, надо вернуться, а то папа с мамой волноваться будут.
Я иду по тропинке. Ощущение, будто сейчас произойдет что-то. Не знаю что, но в животе что-то будто сжимается и крутится... Ой! Я вижу! Там кто-то вдали! Прямо возле какого-то старой полуразрушенной постройки. У него волосы белые, как у меня. Я бегу к нему изо всех сил.
Он с лопатой? Странно. Зачем в лесу лопата? Он что-то копает?
— Папа, а что ты делаешь?
Мужчина испуганно посмотрел на меня. Будто не ожидал, что его окликнут.
Солнце скрылось за облаками. На лице читается гнев. Не могу контролировать тело. Страх сковал тело, не могу кричать.
Он схватил меня и швырнул вниз. Я кубарем покатился со склона. За высокими деревьями и не видно было, что он есть...
Больно. Не могу дышать. Перехватило дыхание. Я пытаюсь сделать хотя бы один вдох, но в горле начинает что-то скрипеть. Словно рыбья кость застряла в горле. Не просто застряла, а встала поперек и начинала скрести все изнутри при каждой попытке вздохнуть. Хотелось кричать от боли, но я понимал, что станет куда хуже. Я тянулся руками во все стороны, но ощущал лишь боль. Что-то колит в боку.
Дотронувшись до него, я почувствовал что-то влажное. Кровь? Да, и что-то твердое торчало из тела. Ветка. Очень толстая ветка. Видимо, напоролся, пока летел вниз.
Я попытался ее вытащить, но боль пронзала все тело. Каждое движение давалось с трудом, заставляло съежиться и останавливаться.
- Тигр! Тигр! Ацуши!
Я слышу крики вдалеке. Детские, тихие... Но не могу им ответить. Слезы и кровь тут же хлынули наружу, дышать все ещё трудно, я не чувствую ног. Простите, мама, Гин, Рюноске...
Я сильно зажмурил глаза от боли, потом открыл. На щеках было мокро, однако я лежал уже не на холодной земле, а в теплом одеяле. Так хорошо. Меня обнимают?
Я приподнял голову и увидел Рюноске. Его лицо вблизи было ещё красивее: черные длинные ресницы, светлая кожа, острые скулы, спокойное спящее лицо. Будь я девушкой, точно попытался бы привлечь к себе внимание. Хотя, в детстве Рюноске был милее. Детство... Что? Мой сон...
Я смутно помню, но, кажется, в нем был отец. И лес. Бред какой-то. Я помню свой кошмар наизусть, но эти новые детали... Могут ли эти вещи быть воспоминаниями из прошлого? Или всё-таки обычным вымыслом уставшей головы?
Дверь внезапно заскрипела, медленно, словно зашедший хотел лишь убедиться, что мы спим. Я тут же прильнул в объятья Рюноске и зажмурился. Не знаю зачем, просто инстинктивно спрятался.
Несколько секунд, и дверь вновь закрылась. Интересно, кто это был?
— Так страшно, что нас заметя в объятьях?
Голос Рюноске застал меня врасплох. Я тут же отскочил к стене, но расстояние не сильно увеличилось.
— Я просто не подумал, что делаю. Да и будить тебя не хотелось.
— Я и так не спал.
— Да ну?
— Ты опять плакал во сне.
— ... И что?
— Что тебе такого снится, что аж в дрожь бросает?
— Ну... Дом. Детство.
— А подробнее?
— ... Момент, когда я упал и лежал в лесу.
— Ты помнишь это?
— Смутно.
— Обычно дети, получив подобный травмирующий опыт, выкидывают воспоминания из головы, дабы не ломать психику.
— Да, но в последнее время воспоминания все ярче и чаще приходят во снах. Вот сегодня я даже увидел, как именно меня столкнули. Место было возле странного сооружения.
— Беседка.
— Да! Ты помнишь ее?
— Помню. Мы часто там играли втроём. Правда мама была этим не особо довольна.
— Теперь, когда ты сказал, я смутно припоминаю. Она ведь была похожа на Гин, да?
— Угу. Только глаза карие, даже ближе к желтому.
— Ясно... Хотел бы я в тот момент быть таким же как ты взрослым, чтобы помнить все лучше.
— Лучше быть в сладком неведении, чем всю жизнь вспоминать это.
— Ты видел, как меня доставали оттуда?
— Нет, но видел людей в шляпах. Я догадался не так давно, что произошло в тот день с тобой, твоим отцом и моей матерью. Мафия всем жизнь подпортила.
— ... Они убили твою маму?
— Да.
— П-просто.
— За что извиняешься?
— Если бы не мой отец, этого бы не произошло.
— Бесишь.
— М?
— Бесишь своим этим... Не знаю, как описать.
— Слабость? Навязчивость?
— Не совсем.
— Тогда что?
— ... Не могу сказать. Просто перестань винить себя во всем подряд. Ты такая же жертва обстоятельств, как и все. Не особенный или главный герой, коим хочешь себя считать.
— Я не считаю себя главным героем!
— Но ноешь как типичный протагонист сененов.
— Ну, раз ты так меня видишь, значит скоро я стану сильнее и спасу всех.
— И как же?
В голову ничего не приходило сразу. Я просто брякнул красивую фразу, подходившую под наш диалог, думал, оба посмеемся и забудем. Но теперь я знаю, как меня видит Рюноске. Да, плакса и слабак. Но я обязан сделать хоть что-то, дабы обезопасить дорогих мне людей.
— Да хоть найду то место, где отец копал.
— ... Дурень.
— А что? Может там и спрятано то, из-за чего мафия начала так злиться.
