агония[V.Tsygankov]

глава 24

Напряжение в грузовике Вити убивает меня. 

Оно настолько сильное, что можно разрезать воздух ножом и унести с собой кусочек.

Рони тихо сидит в кузове, набирая текст в своем телефоне. А она никогда не бываеттихой.

 Витя — огромное, бушующее жаркое пламя рядом со мной. 

А я... я сгораю под его жаром. 

Он зол. Нет, он в ярости. 

Он не сказал ни слова в подтверждение этого. Он ничего не произнес с тех пор, как мыпокинули стадион, кроме того, что рявкнул на меня, что мы уходим, но, честно говоря, этомогло быть направлено и на Рони. 

И я собираюсь сделать не очень удачный выстрел в темноте и сказать, что он злится из-за того, что я сказала Даня. 

И я понимаю. Конечно, я не собиралась говорить Дане, что мы с Витей вместе. Но мне не нужно было вести себя, как свихнувшейся дуре. Я проиграла все так, чтобы это звучалосмехотворно — мысль о том, что мы вместе. В каком-то смысле так оно и есть, ну потомучто, что такой отличный парень, как он, может делать с такой неудачницей, как я? 

Но, судя по гневным флюидам, исходящим от Вити, он воспринял это совершеннонеправильно, и в этом только моя вина. 

Я плохо справилась с ситуацией, и я извинюсь, но не перед Рони. Потому что этонечестно по отношению к ней — заставлять ее чувствовать себя неловко, пока мы с Витей разбираемся в нашем дерьме, не то, чтобы, как я могу предположить, она чувствовала себясовсем уж комфортно сейчас. 

Я замечаю, что вместо того, чтобы заехать на паркинг под его домом, оностанавливается у тротуара. 

Мой растерянный взгляд переходит на него, но его глаза устремлены вперед. Челюстьгневно работает.

 — Я буду дома позже, — говорит он Рони.

 Она воспринимает это как знак к побегу и практически выпрыгивает из машины. Я даже завидую ей. Я бы тоже хотела сбежать.

 — Увидимся завтра, — говорит она мне, бросая на меня сочувствующий взгляд. 

— Пока. — Я улыбаюсь ей. 

Затем она уходит, вбегая в вестибюль здания, а Витя выруливает грузовик от обочины. 

— Куда мы едем? — неуверенно спрашиваю я его. 

Не получаю никакого ответа, только руки, крепче сжимающие руль, его челюсть каксталь.— Вить... — говорю я.