Тайна старого дома

Воспоминание о саде

Голова.

Как же раскалывается голова.

Тело дрожит где-то внутри, в грудной клетке, в животе, в голове, в мышцах.

Принятие происходящего не загасило внутреннего опустошения. Только усилило. Противоречие раздирало изнутри и обычная, последовательная, объяснимая логика не в силах была разрешить его.

Камин, разгораясь, не мог унять эту дрожь. Языки пламени, переливаясь и танцуя, и мерный треск поленьев не спасали. Это угнетало.

— Я не понимаю, — сдавшись, наконец, прозвучал чуть хриплый голос.

Мужчина, сидящий в кресле, поддался вперёд с интересом и сочувствием.

— О, я и забыл какого это, — участливо произнёс он и коснулся плеча.

— Какого что? — голос почти зазвенел от необъяснимого отчаяния.

— Вспоминать.

Легче закрыть глаза.

Что же произошло?

Трудности. Их было много. Цели. Их тоже всегда хватало. Таких, настоящих. Не тех, что выписываешь в список желаний, чтобы оставить в записной книжке в качестве мотивации и благополучно позабыть. А тех, которые неотступно двигают вперёд. Хочешь того или нет.

В стремлении за этими целями иногда исчезает общая картина. И иногда сомнения одерживают верх.

Но все вышло. Цели были достигнуты. Верно?

Воспоминания услужливо раскрываются. Вот почётное звание заслуженного работника на любимой должности. Вот счастливые признания в любви. Вот победы в конкурсе по фотографии и рисункам. Вот давно искомая и собираемая коллекция любимых фильмов.

Все это есть. И в то же время нет.

— Я как будто потеряла что-то важное. Но в то же время не теряла этого. Я все ещё всем обладаю, не не владею этим. Это так... тягостно.

Где эти фильмы? Где эти грамоты и фото? Где рабочий жетон? Это сводит с ума. Столько усилий и достижений, чтобы в руках в итоге осталась лишь раскалывающаяся голова?

— Я победила свои страхи! Я завоевала все награды, о которых мечтала! Я купила те самые туфли! Я подарила любовь и получила ее взамен! Но отчего сейчас я не чувствую, что обладаю всем этим?

Слёзы предательски стекают по щекам.

Награды настоящие. Туфли все ещё не испортились. Чувства все ещё сильны. И весь этот сад чудесных цветов радости и гордости, даже печалей, так далеко, как какой-нибудь волшебный сон.

— Почему?

— Потому что все, чем мы в итоге обладаем это память и смирение, — вздохнул мужчина. Но в целом его голос не менялся. Спокойный, неспешный и сильный. Он откинулся на спинку кресла и перевёл взгляд на огонь. — Не важно, проиграли мы битву или выиграли.

— Но тогда все теряет смысл!

— Разве?

И вновь его взгляд пронзительно смотрит в самую душу. Даже беспокойное отчаяние затихает. А его голос на мгновения становится особенно живым.

— Это жизнь, — замечает он вновь расслабленно и неспешно. — Она удивительна, многогранна, порой строптива, удачлива и сложна. Все, чего мы на самом деле опасаемся — так это совершенной ошибки. Но вся суть в том, что нет ошибок. Есть только путь. И есть мы сами.

Огонь понемногу успокаивает боль, растворяя ее в пламени.