Прошлое или будущее. Агрест.

Глава 15

Я вышел из кабинета по просьбе врача. То, что она успела рассказать мне, повергло бы любого в шок. Теперь я отчетливо понимал, почему ей требовалось постоянно переезжать. И все же меня попросили пока что не рассказывать Марие о том, что я узнал. Решив проветрить голову, я вышел на улицу. Немного отойдя от дома, я увидел не город любви, а город трупов. На дороге, на газонах, на проезжей части, на развалинах бывших домов лежали сотни тел, а над ними склонялись в плаче люди, которым удалось уцелеть. И отлько сейчас я вспомнил, что у Адриана было фехтование, а затем фотосессия. Вернувшись к дому, я сел в первую попавшуюся мне машину и вдавил пелаль газа в пол. Люди на дороге не обращали внимания на автомобиль, который несся с бешеной скоростью. Оглядываясь по сторонам можно было понять, что город погрузился в хаос. Даже небо застилали темные тучи, которые не спешили проливать капли воды. Доехав до школы, я вышел из автомобиля и бросился к школе. Но только вместо большого здания все, что я увидел - главную площадь школы. На ней лежали тела мертвых Держанкура и множества подростков, которых я видел впервые. Но Адриана нигде не было видно.

- Адриан!

Одинокий голос отражался от обломков бывшей школы и отлавался звонким эхом. Недалеко от ого места, где я стоял, я увидел знакомую, синюю прическу с двумя хвостиками. Подойдя ближе, я узнал Маринетт Дюпен-Чен. Это та самая девченка, которая убедила меня отправить Адриана в Нью-Йорк. И теперь она тоже была мертва. Но меня не волновала ее судьба, меня волновало то, что Адриана здесь нет. Значит, единственное место, где он мног быть - это место фотосессии. Уже бегом, я направился к автомобилю, брошенному мной перед входом в "школу". Сев в машину, я отправился к Эйфелевой Башни - фотосессия сына должна ьыла проходить сегодня на площади. Доехав до туда буквально за минуту, я выбежал из машины. Но меня насторожила обстановка вокруг - я нигде не видел Чиенкилл и ее сентимонстра. Я заметил, как мое тело начала пробивать еле заметная дрожь, а на лбу выступали капельки пота. Меня начинала одолевать паника. Я побежал к Эйфелевой Башне. Это было единственное сооружение, которое было целым. Почти дойдя до достопримечательности, я увидел тело фотографа. Пройдя еще немного дальше, я заметил тело телохранителя. А недалеко за ним виднелась знакомая черная майка с тремя цветными полосками. Меня начала одолевать истерика. Добежав до тела я упал на колени. Взяв голову сына в руки, я почувствовал, как слезы застелают глаза и скатываются на щеки.