прелесть в соседней квартире

глава 10.

С Константином мы познакомились, когда я училась на последнем курсе университета. Он был самоуверенным, наглым красавцем, и у меня в мыслях не было встречаться с таким парнем. Но случай сделал свое дело. Мы переспали, он открылся мне с другой стороны, более внимательным, очаровательным человеком, и я почему-то решила, что нашла мужчину своей мечты. После недолгих ухаживаний он сделал мне предложение. Я не нашла причин отказываться. Учеба показалась мне абсолютно бессмысленным занятием, хотя я ее все-таки закончила.
Своего благоверного я перезнакомила со всеми подругами и друзьями. Сообщила всем, какой он замечательный. Особенно это оценила моя лучшая подруга, которая решила проверить, на самом деле ли он такой, каким я его описываю.

Переспали они практически сразу после знакомства. Когда я узнала, я сразу подала на развод и не встретила отказа.
Осела как полная идиотка.
Мне было больно. Но больше во мне было чувства шока и обиды. Мне казалось, что они пошутили. Мне казалось, что так не бывает в жизни, не существует такого предательства. Низкого и подлого. Я обещала себе больше не стать жертвой такого унижения. Я решила стать умнее.
— Ты разрешишь мне войти? — не дожидаясь ответа на предыдущий вопрос спросил парень.
— Как ты здесь оказался? Откуда ты знаешь, где я живу? — я не истерила. Мой голос был спокоен, хотя я почувствовала, как меня бьет ледяная дрожь. А еще я молилась, чтобы Виолетта не стала свидетелем этой картины.
— Через твоего начальника. Послушай, мне сейчас негде жить. Я отдал последние деньги на билет. Я скучал по тебе.
Наверное, у меня сейчас был самый нелепый вид. Я смотрела на Константина и не могла поверить, что на свете существуют настолько наглые люди. На его пальце не было обручального кольца.
— Тут недалеко есть дешевая гостиница.
— У меня нет денег.
Я глубоко вздохнула.
— Я тебе одолжу. Только убирайся.
На ватных ногах я вошла в подъезд, жестом приказывая ему оставаться на месте. У меня не было сил спорить, выяснять отношения, ругаться, хотелось только чтобы он канул в воспоминания, туда, куда я его когда-то захоронила, и откуда, как я надеялась, он больше не выберется.

Когда я протягивала ему купюру, он попытался что-то сказать, но осекся, видимо поняв, что даже простое «спасибо» здесь будет неуместно.
Бросив на меня тяжелый взгляд, Константин пробубнил что-то вроде «я все верну» и ушел. Я непроизвольно окинула взглядом балконы и окна, в поисках соседей, а, точнее, одной конкретной соседки, но, к счастью, у этой сцены свидетелей не было.
После визита Константина что-то во мне резко и бесповоротно изменилось. Часть моей души, камень, что лежал тяжелым грузом, просто исчез. Я понимала, что это от того, что я узнала о размолвке моей подруги и Константина. Назвать это злорадством? Нет.
Меня отпустило.
Я почувствовала себя свободной.
Я почувствовала справедливость, почувствовала, что каждый получил по заслугам.
Я вдруг поняла, что имею право на счастье. Что еще могу быть счастливой.
В тот вечер я пришла домой, скинула туфли, сняла лифчик, и, расхаживая абсолютно голая по дому, что для меня было несвойственно, включила набираться ванную. Внезапно вспомнила, что где-то у меня стоит пена для ванной, давным давно купленная на большой распродаже.
Лежа в ванне, я поняла, что хочу начать сначала. Жить сначала. Начать чувствовать что-то, кроме бесконечных попыток сбежать от прошлого, спрятаться тенью.
Когда я замоталась в большое махровое полотенце, я услышала звонок мобильного.
— Привет. Ты не ответила на смс, — в голосе Виолетты не было ни упрека, ни грусти. Сплошная беззаботность.
— Я недавно оказалась дома. Если хочешь — заходи, у меня есть вино, — я непроизвольно улыбнулась в трубку.
Звонок был сброшен, а через некоторое время послышался стук в дверь.
До вина дело не дошло. Увидев ее, улыбающуюся, ее фигуру в обтягивающих джинсах и топе, я некоторое время молчала, и она поняла меня без слов. Мы занимались сексом несколько часов, мои волосы после душа успели высохнуть и намокнуть снова. Я чувствовала себя живой, новой, невероятно счастливой благодаря ей, ее ласкам, искренней улыбке. Благодаря тому, как страстно она отдавала мне всю себя, и как я отвечала ей тем же. Мне казалось, что на свете больше нет ничего важнее, чем ее губы, голос, улыбка и ласковые глаза. Я чувствовала себя любимой, ощущая ее поцелуи на своем теле, повсюду.
Мы нескоро принялись за вино. А когда принялись, то лежали вдвоем на моей огромной кровати, под пристальным взглядом мурчащей и довольной Беллы. Мы молчали, но я чувствовала, что мне не до сейчас ничего говорить.
С того дня Виолетта будто почувствовала во мне перемены. Мы зажимали друг друга везде, где только это было возможно: в машине, напротив моего офиса, в раздевалке торгового центра, в лифте, в туалетах кафе и баров. Мои коллеги отметили, что выглядеть я стала в разы лучше, но удивительно, что я их вообще слышала: каждую минуту я ждала приезда домой, каждую минуту думала о Виолетте.

Она не была против моего напора, я видела, что ей нравится со мной. Она продолжала встречаться со своими друзьями, поздно приходить домой, не ночевать дома. Но я доверяла ей. Как только в моей голове появлялась мысль о ревности, я тут же отгоняла ее, вспоминая, как счастлива я была со своей новой девушкой и как она отдавалась мне. Я была полностью уверена в том, что где бы она ни была, она тоже всегда думала обо мне. Я знала что полюбила ее, и, вспоминая ее влюбленные прищуренные глаза осознавала, что она любит меня так же сильно.