Я отношусь к тебе как к кошке, но ты.... (bl)

глава 47

Первое, что Чжи Донг Ши обнаружил, это то, что Сяо Рин изменился, и больше не приближался к нему.

Изначально это было неплохо, котенок пушистый и мягкий, но при этом всегда цепкий, и почти каждый раз Чжи Донг Ши приходилось тратить много сил, чтобы контролировать собственное желание, чтобы не подойти и не погладить.

Однако Сяо Рин не отступил от трудностей, как он думал, а специально выбрал время, когда и он, и большая кошка были рядом, чтобы спровоцировать его.

Большая кошка вообще не разбиралась в этой маленькой хитрости, она всегда думала, что два её детеныша ссорятся, и неустанно брала на себя труд снова и снова сводить их вместе, надеясь, что они смогут хорошо поладить.

Чжи Донг Ши боялся, что большой кошке будет грустно, нехорошо на глазах у большой кошки бросать его, что дало Примусу Рину шанс воспользоваться этим.

Хотя сейчас он не может общаться с Чжи Донг Ши, он все еще знал, как добиться расположения на самом базовом уровне.

Потереться, лизнуть, найти подходящий момент, чтобы украсть поцелуй, или задирать свой маленький влажный носик к лицу Чжи Донг Ши - список уловок бесконечен, и защититься от них было практически невозможно!

"Что, черт возьми, ты хочешь сделать?" Чжи Донг Ши наблюдал, как большая кошка идет ужинать, схватил котенка и бросил его на диван, и, сердито указав на маленькую мордочку, спросил.

Если бы Сяо Рин в человеческой форме сделал такой шаг, Чжи Донг Ши чувствовал, что мог бы засучить рукава и драться с ним без какого-либо психологического барьера, но сейчас он был котенком!

Он знал, насколько плох этот человек, и знал, насколько сильны боевые способности его кошачьей формы, но просто не мог ожесточить свое сердце.

Точно так же, как ранее, котенок наклонил голову, чтобы посмотреть на него: пара красивых мандариновых глаз были полны невинности. Маленькая пушистая лапка прижалась к его пальцу, и даже если бы в его сердце кипела злость, он уже не мог поднять гнев в своем сердце!

Чжи Донг Ши - раб кошки.

В прошлой жизни он мог погладить на дороге одичавшую кошку, не говоря уже о котенке, который раньше зависел от него и очень соответствовал его собственным эстетическим представлениям.