Влюбиться в личного водителя собственного мужа? Видимо, в этой жизни я слишком сильно грешила, за что и получила такой опыт. Брак медленно распадается, проблемы на работе заставляют меня вздрагивать, и единственным островком покоя оказывается он - м...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
— Ты специально решил выбрать место подальше? Мы едем к Трентону? — спросила я, нарушая тишину в салоне и глядя на Джона уже с долей сонливости.
Я клевала носом уже полчаса, надеясь на то, что всё-таки это будет Ньюарк, который от нашего предыдущего места не так уж далеко, но следом поняла, что...
— Не вижу смысла селиться рядом. Не хочу иметь ничего общего с этим штатом.
— Что тебя так коробит? — нахмурившись, я качнула головой, — Такое ощущение, будто ты делаешь вид, что я всё знаю, чтобы меня позлить, а сам ничего не рассказываешь. Перестань делать из меня дуру.
Никакой зелени почти не было; сплошные рыжие поля из выцветающих деревьев мелькали вперемешку с редкими мотелями, пока мы ехали всё дальше и дальше, оставляя злосчастный Ньюарк.
— Я просто хочу смены обстановки. Тебе не понять, ты никогда не проигрывала дело, от которого зависит будущая карьера.
— Может, ты рано сдался? Попробуешь ещё раз в следующем году? Не понимаю, к чему брать и срываться чёрт знает куда...
— И не поймёшь. — почти шикнул Джонатан, вдруг дёрнувшись и потерев раздраженно шею, — Почему бы тебе, как все послушные жёны, не заткнуться и просто не принять тот факт, что мы переезжаем?
— Не разговаривай со мной так. — процедила я сквозь зубы.
Должность предложили в городе, а жить мы будем в каком-то незнакомом мне месте, куда ехать ещё дополнительно час? Пока я сидела, молча уткнувшись в мобильный, который не мог поймать и единой палочки сети порой, мне всё больше хотелось выпросить у Джонатана номер Марты, чтобы затем выпытать, где же живёт эта его...
Лидия.
Казалось, что ещё немного, всего-лишь секунда ругани, и я разорвусь, высказав ему всё, что хочу, но этого не наступало. В горле цементом застряла горечь, которую я не показывала даже выражением лица. Просто положив голову на грудь, уткнувшись в руки, я так и уснула, поддавшись сонливости и усталости, окутавшей тело и разум.
