Седлай моего коня

4

Изуку почти заснул, когда услышал шум. Кто-то шепотом ругался снаружи. Омега протер глаза и с трудом сел, обернувшись на Шото. Тот тоже очухался, обернулся и прижал палец к губам, призывая молчать. Мидория нахмурился.
Несколько секунд они слушали перебойные реплики.

– Мои! – изрек Тодороки наконец и поднялся, торопливо выбираясь. – Вы чего тут на ночь глядя? Идите спать!

– Вступил в перепалку… – пробормотал Изуку.
Он ничуть не был удивлен. Поторопился вылезти, чтобы посмотреть, что происходит.

Представшая картина его озадачила. Шото оказался прав: ругались его друзья, Эйджиро и Шинсо. Но они были не одни. Вместе с ним, озлобленно скрестив руки на груди, стоял Бакугоу и жутко хмурился.
Все смолкли, стоило ему появиться.

– Ветрено сегодня, – хихикнул Киришима и слегка поклонился.

– Заткнись, – Тодороки пихнул его. – Изуку, иди спать.

– Каччан, – Мидория, игнорируя его слова, двинулся к блондину, – что у вас тут происходит? – он ещё раз обернулся, ежась от холода. – Что ты тут делаешь?

– Стою, – буркнул Кацуки и отвернулся.

– Он караулит, – пояснил Шинсо и фыркнул.

Бакугоу зарычал.

– А сами-то!

Изуку нахмурился.

– Вы что тут… нас подслушиваете! Каччан, иди домой! Иди-иди! И вы двое тоже! – он упер руки в бока и уставился на альф. – Это всё не ваше дело!

– После того, как он заявил, что этой ночью ты повесишься на него, это уже и наше дело тоже, – засмеялся Хитоши.

– Ч-чего? – Мидория обернулся к Шото, что беспечно дернул плечами.

– Та-ак, – Бакугоу отстранил Изуку в сторону, – я убью тебя! – он ринулся к Тодороки, схватив его за грудки.

– Нет, хватит! – Мидория обнял его поперек живота, пытаясь оттащить обратно. – Иди домой, – потребовал он. – Родители волнуются.

Кацуки тяжело вздохнул.

– Деревня маленькая. Будет кричать, я услышу, – процедил он Шото в лицо и развернулся, двинувшись в дом.

– И вы тоже… – напомнил Изуку и посмотрел сначала на смеющегося Шинсо, а затем и на добродушного Киришиму.