Седлай моего коня

6

Изуку наблюдал. Наблюдал со всем вниманием, на которое был способен, и недоумением.

Шото ел. И ел быстро, жадно, много. Он опустошил казан без помощи омеги и попросил его сделать ещё. Мидория собирался возмутиться такому отношению, накричать – он тоже был голоден, – но передумал. Альфа всем своим телом источал восторг. Он ел и хвалил пищу ежесекундно.

Изуку был рад его высокой оценке и молча продолжал наблюдать за тем, как женишок изничтожает недельный запас продуктов. Не сразу омега смекнул, что такой жор связан с долгой непрерывной работой.

– Ты спал два дня. А уже вечер. Что собираешься делать ночью?

Тодороки нехотя оторвался от еды, быстро прожевал и посмотрел на него глупо.

– Как что? Спать, разумеется, – он засмеялся так, будто Мидория спросил что-то совершенно глупое.

– Но ты столько спал!

– А что прикажешь мне делать ночью? – усмехнулся Шото и внимательно на него посмотрел. Он облизнул губы и подался корпусом в сторону омеги, опершись ладонью о холодную землю.

Изуку не отстранился. Альфа удивился этому, но не растерялся и радостно его поцеловал. Но и тогда Мидория не отстранился, продолжил спокойно сидеть. После разговоров с Аоямой в его голове была каша. Стоит ли воспользоваться его советом?

– Доедай давай, – буркнул омега через минуту молчания.

Было неловко находиться к Тодороки так близко. Сам тот отстраняться будто не собирался.

Шото сел ровно и продолжил жевать.

– Странный ты омега, – повторил он сказанную однажды фразу и вздохнул. – Но красивый очень! – и весело ему подмигнул.

Изуку почесал щеку.

– И кто тут ещё странный, – пробурчал он и отвернулся. – На себя посмотри…

– Излишнее к себе внимание чревато самолюбованием, – с умным видом заметил альфа.

Мидория приподнял одну бровь. Тодороки говорил это так рассудительно и спокойно, словно не понимал, насколько он напыщенный и хвастливый.

– Ага, – но Изуку не стал его ругать, только вздохнул, продолжил наблюдать за языками пламени. – Скажи, Шото, – он удивился, когда понял, что чуть ли не в первые назвал женишка по имени, – откуда ты такой?