A part-time witch!

24

Мне нужно было отдохнуть и попробовать отыскать что-то невзрачное. Платье, в котором я заявилась во дворец, бабушка распорядилась выбросить.

Я прошла сразу во дворец, старательно избегая смотреть в сторону ворот. Мне было сейчас даже физически больно, ведь сердце то и дело срывалось на бег, с силой ударяясь о ребра.

Слуг во дворце стало значительно меньше, да и мероприятий по поводу возвращения короля не проводили. Жизнь с каждым годом будто замедляла свой ритм и вскоре грозила замереть вовсе.

Но Айрин я в кои-то веки понимала. Когда болеет ребенок, не до увеселений. Проклятье Лорину иссушало магически и медленно подтачивало здоровье, так что через год, максимум два, вместо жизнерадостной девочки осталась бы только бесцветная тень.

Но самое мерзкое — целители тут бессильны. Совершенно иной уровень магии, который я знала и могла различить только в силу занимаемой должности. Подумать страшно что было бы, не заявись папа с той стороны грани. Сидела бы я в лесу, занятая мелкими распрями, да селян лечила... Царапнуло где-то в горле, когда Чимина вспомнила. Руки его крепкие, которыми меня с земли поднимал, силу немеренную, с которой Чонгука семь лет назад остановить пытался.

Надо бы наведаться к жене его, как вернусь. За меня же пострадал кузнец, причем дважды. Первый раз, когда Чонгук его чуть тьмой не сжег, второй — когда на него заговор на смерть навели. Это звенья одной цепи, жаль пока свести не могу воедино все ниточки.

По дороге в комнату на меня даже не посмотрел никто. Хороший амулет, нужный. Жаль действие на семью не распространяется, хотя муж бы меня и под двойным слоем морока разглядел.

На Чонгука не только яды и зелья не действуют, но и магия моя. Иначе бы он забыл все, я ведь силушки, вливаемой в заговор, не жалела. Причем в первый раз его усыпить получилось легко, даже Тэхён добудиться не смог, а вот во второй...

Не спал Чонгук, когда я уходила вчера, слышал и слова заговора и то, как тяжело мне давался каждый шаг от него. Понял, что горю я не меньше его, и вернуть попытаться можно.

Чонгук... Мы пропитали друг друга ядом и тьмой. Два убогих скитальца, которым места в родных домах не осталось.

Я обнаружила в комнате поднос с холодными закусками и еще горячий отвар. Позаботилась обо мне бабушка, понимая, что обедать с ними скорее всего откажусь. Отвыкла я за семь лет от роскоши, и комфортнее мне со зверьем лесным, чем в столовой, со снующими туда-сюда слугами.