Playin' Me

Глава 14

Адам спохватывается, что говорит слишком долго, не слыша ответных реплик, и с подозрением смотрит на своих слушателей.

- Все в порядке, продолжайте, - подбадривают его на продолжение изложения рапорта. Его попросили, по возможности, описать все до мелочей, но еще и вплести в повествование сугубо личный тезис, о тех или иных действиях Йена Дугласа. Выдать им что-то вроде психологического портрета. Адам умел это делать на профессиональном уровне.

Ему пока было странно вплетать свое прошлое в настоящее у себя в голове - больше смахивает на пресловутое «до» и «после». Почему-то невидимым стыком между этим "до" и "после" выступал момент, когда он оказался на пороге дома Кита, а не тот, когда Адам очнулся со вскрытой левой рукой в скупке хостов, не помня ни себя, ни кого бы то ни было в этом мире, с дикой головной болью, с дикой болью во всем теле, если быть точным.

Сознание упорно играло в "Правда или ложь". Он был настолько хорошо вымуштрован, что его ум с легкостью бессознательно выстраивал дискурсивные шеренги мыслей. В процессе он натыкался на пустоты и дыры - скорее всего, связанные со временем, проведенном в анабиозом состоянии, выходом из него и, возможно, неудачными попытками блокировки памяти - Адам не уверен, что Йену удалось это с первого раза.

А ещё он умер. «Почти», вроде как, не считается. Но, однозначно, нынешняя жизнь является заново обретенной. Воскрешение, второй шанс, перерождение. И если ты им не воспользуешься, то пеняй на себя - третьего не будет.

Самыми жестокими воспоминаниями оказались те, которые заполняли пустоту после блокировки памяти, совсем свежие, но на которые пришлось наложить его настоящее восприятие. Вместе с Адамом у Йена тогда было еще два человека из его команды, а он даже не понимал этого. Его друзья, его товарищи по духу.

Йен - умный сукин сын - предъявил Адаму целый ряд доказательных фактов, чтобы наверняка убедить, навсегда поселить в его голове сомнения. Чистый бассейн памяти заполнял информацию, не торопясь, прогоняя через личный фильтр сомнений и внутренних фундаментальных убеждений.

- Это слот для переноса данных, Адам, - важным тоном вещал Йен. - Ты первый - поэтому и Адам, прекрасное имя, кстати. Да не бойся ты, коснись, - говорил он с незлой насмешкой в голосе, и Адам прикоснулся пальцами у себя за ухом, неприятно ужаснувшись инородности этого устройства на своем теле. - А руку мы обязательно сейчас починим, я пока отключил сенсоры, которые отвечают за чувствительность, - ворковал Йен, - не хватает только последнего штриха, - он покрутил перед носом Адама малюсенькой деталью, зажатой пинцетом, и погрузил ее в нутро раскрытой железными внутренностями наружу руки.