Горизонт событий

Глава 1. Чонгюн

          Мёнсон выглядит оплотом умиротворения и спокойствия в море мерцающих огоньков медицинских приборов.

          Его просторная одноместная палата наполнена светом и уставлена цветами, которые приносит сюда каждый, кто заглядывает навестить все то, что от него еще осталось — блеклую, едва уловимую, выцветшую тень. Прошел год, но визитеров меньше не становится: семья, бывшие сокурсники, просто неравнодушные, люди идут к нему толпой, потому, что не могут оставаться безразличными к красивым, но поломанным вещам.

          Мёнсон даже в сознании умел привлекать к себе огромное внимание. Хороший сын из приличной и уважаемой семьи. В школе староста, в университете — чуткий и отзывчивый сонбэ. По нему вздыхали девчонки любого курса, а сейчас, и вовсе уйдя в небытие, он приобрел почти культовый статус. Красивый, мирно спящий, почти как книжный принц — до одури нереалистичный образ.

          Не удивительно, что его палата со временем превратилась в настоящий храм его имени, где в качестве подношений цветы, мягкие игрушки и бесконечное количество посланий на пестрых открытках.

          В них ему желали скорейшего выздоровления, сил и терпения. Все в тех же открытках и письмах, ему признавались в чувствах, а он, как и полагается принцу из сказки остается к ним совершенно равнодушным.

          Чонгюн тоже до сих пор приходит. Он проводит свое свободное время рядом с больничной кроватью, сидя на неудобном жестком стуле и наблюдает за кривой диаграммой пульса, без надежды на хоть какие-то критические изменения в лучшую или худшую сторону. Все замерло.

          — Снова здесь? — голос за спиной звучит мягко, обволакивающе, но Гюн все равно вздрагивает от неожиданности, напрягая плечи. Он оборачивается ко входу и поднимается с места, сгибая спину в глубоком, уважительном поклоне для госпожи Чон. Она почти не изменилась, такая же хрупкая, по-матерински теплая, только взгляд со временем стал совсем уставшим и тусклым.

          За прошедший год, она практически поселилась в палате своего единственного сына, кажется, что даже рабочие вопросы она предпочитает решать не покидая высоких светлых стен.

          — Да, здравствуйте, тетушка, — Чонгюн поднимает голову, когда чувствует легкое похлопывание по плечу и тихую просьбу не кланяться ей так больше.