Disney prince

left a hole where the bad wants to stay

     Все вернулось к начальной точке. Хоть Ёнджун и выглядел тем утром добродушным придурком с отшибленной памятью, возвращать былое общение тот не торопился. Он не писал ни тем днём, ни следующим, и Бомгю задавался вопросом, а смогут ли их отношения оправиться после всех произошедших событий? Сможет ли он посмотреть старшему в глаза и назвать его самым близким и ценным другом?

      Столько лет были перечёркнуты одним лишь злосчастным шкафом и пьяным поцелуем, который не был вовремя остановлен. Потому что… потому что оба парня отчаянно этого хотели. Оба, не только Бомгю был настойчивым и смелым, и новый Ёнджун, возможно, сам себя бы не узнал. Что бы подумали все те девчонки, с которыми он бесчисленно раз трахался, как их горячий оппа так бессовестно зажимал во тьме террасы другого парня и целовал его самым развратным образом из возможных? Таким, которое хоть лезвием пробуй вырезать, слой за слоем — все тщетно, губы горели призрачным пятном до сих пор, стоило Бомгю вновь окунуться в воспоминания. А крошечная гематома на шее словно пощёчина напоминала, что они проиграли в этой глупой игре в друзей.

      Бомгю было бы проще думать, что это неопытность и незрелость. Что, если бы они с Ёнджуном и правда переспали — все прошло бы, и тяга к старшему, и невыносимый трепет, когда он рядом. Что его бы действительно отпустило и дышать стало в разы легче. А может его бы отрезало вовсе, отвернуло от подобных вещей, и обнажённое тело старшего не казалось бы ему таким манящим и незабываемым.

      Бомгю от подобных мыслей было только хуже — каждая из них по новой воспаляла в нём собственное отвращение. Каким же гнилым и потерянным он был, каким разбитым и одиноким. Ему казалось, что без Ёнджуна его жизнь больше вообще не имела значения. Тот наполнял её мало-мальски смыслом, потому что он был в ней. Перелетал через забор, врывался в его комнату, обвивал руками и утаскивал в объятия. Ёнджун просто был, и Бомгю было достаточно этого, чтобы хотеть жить.

      А теперь, вперив взгляд в гравий, он шаркал по направлению к дому Субина, который приютил его потерянную гитару у себя. Бросать её было совсем безрассудно — не она виновата, что её слушатель больше не услышит музыки. Слушатель, кажется, зажал силком уши и зажмурил глаза, чтобы больше не слышать и не видеть ни её, ни Бомгю.

      Наверно, выглядел он ужасно бледно и поникши, потому что встречающий его Субин во дворе охнул от увиденного и перестал дружелюбно улыбаться.