я обещал ему звёзды

часть 1

«Любви начало где?» Жестоко Мне задавать такой вопрос! Едва тебя завидит око, — Оно любовью уж зажглось.
Дж. Г. Байрон

***

Поликлиника. Стопроцентно унылое место. Место, где парфюм смешивается с ароматом спирта и различных лекарств; где люди сидят у дверей кабинетов и ждут своей очереди либо для того чтобы узнать, что с ними всё хорошо, либо наоборот, именно в эту минуту осознать, что всё, что было до этого — неважно, а ценность имеет только жизнь, которая рассыпается так же стремительно, как песок сквозь пальцы. Сколько боли и радости хранят в себе стены, которые выкрашены в белый цвет, который по идее должен ассоциироваться с чистотой и порядком, но в итоге только с тоской и безнадёгой.

     В узком, слабоосвещённом коридоре, под кабинетом МРТ на мягких стульях сидели двое парней. Один из них закрыл голову руками, будто защищаясь от ударов, второй же сидел ровно, глядя прямо перед собой и в сотый раз перечитывая стенд о пользе прививок. Было очень тихо, даже слишком для такого места, они ни о чём не говорили, а оба, погружённые в себя, думали о том, что же им сообщат в скором времени. Дверь открылась.

— Можете войти, — сказал высокий мужчина в белом халате.

— Мне зайти одному или... — спросил один из ожидающих.

— Как Вам будет удобно.

— Я пойду один, сиди, — он повернулся, чтобы посмотреть на своего брата, но тот никак не отреагировал на его слова, будто его здесь и вовсе не было.

— Пройдёмте.

Через полчаса он вышел обратно, молча поставив на колени второму снимок и заключение. Тот, взяв его в руки, начал рассматривать и читать, пытаясь вникнуть в огромное количество медицинских терминов. Ничего ясно не было кроме одного — дело плохо.

— Сколько? — сухо спросил он. — Год, может, больше.

— Твою мать, — он швырнул записи обратно и подошёл к окну, всматриваясь в прибольничный дворик, по которому гуляли пациенты, и курили врачи.

Первый не знал, как подступиться.

— Поехали домой, я хочу есть, — только и сумел сказать он.

— Ага.

Всю дорогу продолжалось нагнетающее молчание, которое даже радио не могло разбавить. Был невероятно солнечный и красивый день, он был совсем не похож на те дни, когда тебе должны сообщить совершенно не радостную новость. Феликс всегда представлял, что такое должно сопровождаться соответствующей атмосферой уныния, тумана, а может быть даже дождя; улица должна быть заполнена людьми в серых плащах с чёрными зонтами; стук ливня должен перекрывать все остальные звуки, а серое небо разрываться и оплакивать несчастную участь вместе с тем, кому это необходимо. Но всё было совсем не так. Солнце нещадно выпаливало остатки влаги на растениях, которые специальные службы поливают каждое утро; люди только и мечтали, что залезть под холодный душ, а потом съесть пару килограмм мороженого. По тротуарам бегали дети, стреляя друг в друга из водяных пистолетов. Жизнь кипела, и всё вокруг так и кричало о её бурлящем течении.