У времени свои законы

Глава 5. Одна в чужой квартире.

Курская пыталась заснуть, но спать совсем не хотелось. Тогда она тихо вышла из комнаты и пошла на кухню. Заперев дверь, стала думать о том, чем вообще заняться. Спишь - кошмары, не спишь - скучно. Она могла бы как дома что-нибудь приготовить, но всë усложнялось тем, что нужно было бы делать всë тихо. Ведь разбудить Сергея, которому завтра рано на работу - не хотелось. Да и вообще, может, здесь стены тонкие и соседям помешает. Подойдя к окну на кухне, она стала смотреть на ночную Москву. Такая красивая, пусть ничего практически и не видно из-за деревьев. Еще из фотографий и рассказов отчима она помнила, что всюду были советские лозунги. Не так, как в России: серо, угрюмо. В Союзе Москва была другой. Теперь предстояло выяснить: какой же всë-таки была она - столица. Желательно не за решëткой.
За что же посадили бы? За то, что случайно переместилась во времени и пыталась предотвратить аварию? Бред, но это так. Оставалось надеяться на снисходительность кого-то выше. На Горбачёва, например. Выше него в этой стране даже Бог не стоит.

Солнечные лучи пробрались в комнату Даши, заставив проснуться. Спала не долго, как и вчера. После всего, что случилось, о нормальном сне можно и забыть.
Она вышла из комнаты, пройдя по коридору, увидела, что обуви Сергея нет. На часах 9 утра. Сделала утренние процедуры, как и полагается.

Полы были чистыми, впрочем, как и всë остальное. Сегодня она решила немного отдохнуть. В комнате Сергея она видела телевизор, поэтому решила посмотреть что-нибудь по нему. Всего два канала. Это тебе не спутниковое ТВ.
Шла передача "В мире животных", которую было можно посмотреть. В своë время она бы вряд ли включила еë. Но, на удивление, это немного затянуло.

Теперь у неë была возможность осмотреть комнату Костенко. С виду ничего интересного. Все как у всех: диван, письменный стол, табуреты, телевизор и одинокий цветок на подоконнике. Фикус.
На стене висел плакат с Владимиром Высоцким. Даша знала, кто это такой, ведь её отчим тоже любил Высоцкого. Все его любили. Даже на Таганке ходили смотреть "монолог Гамлета" с "высотой" в главной роли.
В этом времени его нет всего пять-шесть лет.

Рядом висел плакат Кремля. Еще пару небольших советских плакатов, скорее для того, чтобы закрыть что-нибудь на стене.
На столе лежали какие-то бумажки, которые Даша не стала трогать, лишь посмотрела, пробежавшись по их содержанию. Это было связано с аварией.
На полочках в серванте была огромная куча книг, как и у любого советского человека. Иначе быть и не могло. Небольшая мелочь, среди них лежала конституция СССР. Было, конечно, интересно её почитать, но не сейчас.
Курская подумала, что если её всё же запрут где-нибудь чекисты, чтобы допрашивать до того момента, пока сама на себя не возьмет все грехи человечества, то можно и посмотреть, что у Сергея есть ещё. «Если и посадят, то хотя бы за дело: за то, что рылась в вещах у офицера КГБ. Если за это сажают, конечно».
Касеты, касеты, еще касеты... радиола; какие-то папки с документами. Ничего интересного вроде нет. Она сатаралась ничего не трогать руками, лишь осматривать глазами, чтобы мужчина не заметил ничего. Кто бы упустил шанс посмотреть как живет чекист в такой стране и времени? Неизвестно. Но теперь понятно, что Сергей - обычный гражданин. Пусть и с немного пугающей работой для любого другого человека из Союза.

Оказавшись вновь на кухне нужно было думать что покушать. Сергей может и на работе поесть, а она нет. Фактически, она тут под запретом, но не совсем. Но хоть поесть можно.
-"Дружба" - странное название для каши, - сказала вслух Даша, читая инструкцию.
Нет, она ела эту кашу, когда была младше, но готовит она впервые.
Внимательно изучив инструкцию, девушка принялась искать кастрюлю. И уже через 30 минут каша была готова. Вкусная.

По телевизору больше ничего девушку не заинтересовало; было ещё только почти два часа дня.
Совсем ничего не делать очень скучно, поэтому Курская решила протереть зеркала и помыть окна.
В коридоре стоял трельяж. Как у ее бабушки. Только в пыли. Вымыв зеркала, можно было разглядеть, что вид Курской был далеким от идеала: синяки под глазами, похудевшее лицо и не только оно. Это выглядело очень болезненно.
Еще одним зеркалом в квартире было трюмо в комнате, где сейчас спит девушка. В него уже можно было смотреться в полный рост.
Моя окно в своей комнате, чтобы потом еë взору ничего не мешало, она рассматривала прохожих. Вот ребята куда-то идут, а вот дедушка идëт с авоськой. А вот там паркуется машина. Загорается свет в окнах. Кот шелестит в кустах. А вот уже и стемнело.
Костенко явно не торопится домой. Может попросил каких-нибудь милых бабушек из подъезда следить за передвижением из его квартиры? Явно же не просто так оставил. Если Курская, не дай Бог, сбежит, голову то ему снимут за то, что последнего подростка упустил.