Лучший друг моего брата

22 глава

Лиса

Сижу в палате одна, напуганная. Боюсь, что скажет доктор. Меня всю трясет.

— Простите. Лалиса. Но мы ничего не могли сделать. Такое случается. Не стоит переживать. Вы ещё молоды.

Я уже не слышу, что говорит врач. В ушах стоит звон. До сих пор слышу собственный плач. Надеюсь, об этом никто и ни когда не узнает.

Просыпаюсь с криком. Вся в поту и меня так же трясет, как и в тот день четыре года назад. Не отпускает. Я бегу в туалет и меня выворачивает. Так всегда происходит, когда я вижу сон или вспоминаю о том ужасном дне. Меня не мучили кошмары больше года. И вот всё снова повторяется. Не давая мне нормально жить.

Как бы сказал мой психиатр. Это послужило спусковым крючком. Все то, что происходит со мной сейчас.

Похоже, мне снова нужно к врачу. Как только это начнется, я буду должна прийти к нему на сеанс. Но я не уверенна, что готова к этому. К разговором о прошлом, о моей боли.

Я просто не вынесу этого и снова замкнусь в себе. Вот почему отношения с Чонгуком мне не нужны. Не только из-за боязни повторения. Но и ещё из-за страха, что он все узнает.

Я отгораживала себя от боли все эти годы. И вот оно. Снова вернулась.

После того кошмара. Я так и не смогла уснуть. Поговорить об этом, кроме как со своим врачом, больше не с кем. Не могу. Конечно, есть один человек. Который помог мне. Но звонить в два часа ночи – это не лучшее решение.

Хотя из-за смены часовых поясов. Сейчас там утро. Это ещё одна отговорка. Лишь бы не тревожить старую рану. Которая и так уже открылась.

Понимаю, что я должна что-то решить с Чонгуком. Прямо сейчас я не могу это сделать.

Я любила его, сколько себя помню. Всегда хотела быть с ним. Но после той вечеринки, когда я увидела его с женщиной.

Во мне все рухнуло. Когда он уезжал, я не вышла попрощаться. Тогда брат на меня сильно разозлился. И родители не были в восторге.

Я тогда была глупой влюбленной девушкой. Думающая, что моя жизнь разрушена из-за парня. И не понимала, что это только начало.

Звонок телефона напугал меня. Сейчас говорить не хотелось абсолютно ни с кем. Да и кто будет названивать так поздно или, скорее всего, рано. Сейчас четыре часа утра.