Небесные тела

Глава 4 - Анна / черновик

Я не привыкла проигрывать. Возможно, это доля старшего ребенка — быть всегда первым. Или виной всему мой скверный характер, заставляющий упорно идти до конца.

С самого утра Сесилия пытается обрядить меня, словно этот день — праздник. Да, наверное, для кого-то выбор жениха, помолвка и скорая свадьба — это небывалое счастье. Как для Мизэ, например. Но для меня этот день сродни похоронам, а потому я выбираю черное атласное платье с горловиной и длинными рукавами. Пожалуй, я бы с удовольствием закопала этот день поглубже в землю, для начала забив несколько гвоздей в гроб всей этой идеи. Но такого варианта у меня не было. И хоть в целом я не понимала, как мое замужество разубедит Симеон покидать нас, приходилось повиноваться.

Все время, что было у нас в распоряжении, мы готовились к этому дню. Каждый вносил свою лепту, пришлось и мне, но в своей манере. Приемы сопровождаются речами, винами, танцами, развлечениями, а восток имел в арсенале ненавистное королевой Альмой традиционное развлечение — танец огня. Пользуясь расположением отца, я получила разрешение исполнить танец с группой кочевниц, осевших в Адасе много лет назад. Именно они научили меня танцевать исконно восточный танец, поведали историю наших земель и традиции народа.

Сесилия проигрывает бой, застегивая платье на спине, но не сдается, пытаясь уложить мои волосы в прическу, однако вскоре и здесь терпит поражение. Ловлю себя на мысли, что не собираюсь казаться красивее и лучше, чем я есть, для какого-то принца — слишком много чести.

— Госпожа, вы невыносимо упрямы! — Сесилия сдается, и я выигрываю войну. Принцы, лорды да их семьи прибывают в замок со вчерашнего вечера. Каждый будет пытаться выделиться на фоне другого, растрясая толстым кошельком, хвалясь землями, поместьями и угодьями.

— Сесси, прошу, дай мне немного свободы в этом дне, — натягиваю примирительную улыбку, понимая, насколько со мной сложно. Сесилия с детства мерилась с моим нравом, приговаривая, будто я унаследовала его от матери, — сегодня определится мое будущее, где и с кем я проведу остаток дней. Я несносная ханжа и признаю это, только пожалуйста, прости мне это сегодня.

— Дорогая, будь ты так несносна, как говоришь, я бы запирала тебя в конюшне на прогулках все детство, — служанка улыбается мне в ответ и легонько обнимает. То, что сейчас было так необходимо и важно, — где та белая кашемировая шаль, что отец привозил тебе с Севера? Тевильский кашемир теплый и изысканный, прекрасное дополнение к образу принцессы.