Господин ректор

Глава 4.2

Я бросила свирепый взгляд обворожительно улыбающейся подруге, мой бокал перекочевал в её руки.

Голубые глаза вспыхнули ярче, когда встретились с моими.

Мужчина протянул руку приглашая на танец. Играть в трепетную адептоку нет никакого смысла, отказать я все равно не могла. Поэтому ничего не оставалось, как вложить свою слегка подрагивающую руку в его раскрытую ладонь.

В центре зала под сотни любопытных глаз, мы повернулись и поприветствовали друг друга так, как того требует этикет и танец.

Помню как долго заучивала танец, доводя до автоматизма, движения рук и ног, поворот головы и улыбку, которая, по словам моего учителя должна свести с ума моего партнера.

Мужская ладонь легла на талию, кожу сквозь платье обдало жаром, мурашки пробежались по тому участку тела. Дыхание перехватило.

Мелодия заиграла. Ректор сделал шаг в такт музыке начиная танец, и незаметно, для других, но не для меня, прижал ближе, чем того требовал танец. Наши тела соприкасались, и отчетливо ощущала его тепло. Легкие заполнил его аромат. Апельсин и кедр вскружили голову.

Мощная сила и энергия этого мужчины захлестнули меня, так близко, дурманяще...Нет, нельзя, я не могу. Он не должен узнать кто я.

Судорожно вздохнув, закусила губу до боли, постаралась немного отстранится, дать себе возможность хотя бы дышать. Но получила ровно противоположный эффект. Меня прижали к крепкому телу ещё теснее, отчего почти весь воздух покинул легкие. Наконец подняла глаза на своего партнера, пытающего сделать во мне дыру. В голубых глазах, казалось, танцует синее безудержное пламя. Это завораживало и пугало одновременно. Чувствовала себя пойманной птичкой, в руках зверя.

А еще жажда. Я никогда не испытывала такую жажду энергии. Перед глазами замерцали огоньки.

Танец все продолжался, и молилась чтобы все быстрее закончилось, и направляла все своё внимание на то, чтобы контролировать себя. Банально не запутаться в ногах и не испить ни капли его силы.

Когда я была уже на грани отчаяния, от танца, от близости к мужчине, к его запретной энергии, музыка, наконец, прекратилась.

С трудом получилось сдержать стон облегчения. Ректор остановился и отстранился.