Дерёшься как девчонка

5. Саня

Я ненавижу мужчин. Ещё несколько лишних минут в этом аду, состоящего из вони грязных носков, пота, сальных комментариев и «шутливых» шлепков по заднице, и я точно совершу массовое убийство. Либо самоубийство.

– Пока, Сестрёнка.

– До завтра, Сестрёнка, – разносилось со всех сторон, и я изредка кивала и выжимала из себя улыбку.

Чтобы придать себе занятой вид, я принялась перематывать бинт на кулаках.

– Сестрёнка, ты идёшь? – раздался картавый голос Зимы. Этот смешной паренёк действительно проявлял ко мне много внимания. Это и умиляло, и раздражало в одинаковой степени. И всё же мне нужны здесь друзья, поэтому разбрасываться добрым расположением к себе я не собиралась.

– М, нет, я ещё потренируюсь, – как можно вежливей сказала я, – до завтра.

Я развернулась, чтобы поставить точку в разговоре. Но моё плечо тут же заныло от боли.

– Эй! – возмутилась я, подняв голову. Рука успокаивающе тёрла место ушиба.

Конечно же, меня задел плечом проходящий мимо Турбо.

– Тебе места мало? – я не смогла сдержать ядовитый комментарий.

Турбо поправил лямку рюкзака и прошёл дальше, не оборачиваясь. Я не расслышала, но, кажется, Зима высказал ему своё недовольство.

Я смотрела им вслед, пока дверь не закрылась. Наконец, я могу побыть одна.

Я поспешила нараспашку открыть окно. Нос с удовольствием втянул струйки прохладного свежего воздуха. Я завязала волосы в высокий пучок и подошла к груше.

По бокам раздражающе мелькали тусклые белые лампы. Столько мужиков здесь околачивается, и никому в голову не пришло наладить свет. Я угрюмо фыркнула и размяла кисти. Прицелившись, я сделала первый удар. Несильный.

Второй. Более чёткий и жёсткий.

В полумраке постепенно растворяется ощущение реальности. Тени из углов, будто окружили меня, оставляя один на один с собственными демонами. Мои разминочные движения уверенные, я плавно перехожу от одного удара к другому.

Звуки ударов наполняют пустой спортивный зал ритмичной музыкой. Сосредоточившись, я бью. С каждым разом всё сильнее.

Внутри что-то щёлкает. Груша колышется под силой моих ударов. Я перестаю понимать, где нахожусь. Нет больше зала, нет боксёрской груши. Перед глазами мерещится Адидас. Внутри моментально вспыхивает пожар. Ненависть и адреналин смешиваются в гремучую смесь, пожаром растекаясь по венам. Я больше не слежу за точностью своих рук. Я бью, куда придётся. Как придётся.