— Шуджи-кун... — Такемичи осторожно подошёл к подростку, стоящему у плиты. Прошедшей ночью Ханма отказался говорить и быстро слинял в комнату, а всё утро он буквально игнорировал Ханагаки, поэтому тот не придумал ничего лучше, как подловить его наедине на кухне. — Шуджи-кун, давай поговорим? — Он пидор. — Ханма развернулся, хмуро глядя на Такемичи. — И ты знал об этом и пустил его в дом, так этого тебе мало, он не просто пидор, он мудак, каких стоит поискать! — Шуджи... — Нет, Таке-нии. — Помотал головой подросток и вновь повернулся к готовящейся яичнице на плите. — Он сделает тебе только хуже, он и его друзья лишь разрушают твою жизнь. — Я сам это сделал. — Не смей так говорить! — Ханма сжал лопатку и замер, опустив голову, зашептал. — Не говори такого о себе... — Но это правда. — Опустив ладонь на плечо Ханмы, Ханагаки сжал его, а спустя мгновение уткнулся лбом в плечо подростка. — Настоящая проблема — это я. Если бы не я, то и Шиничиро жил бы своей жизнью. Ханма молчал, поджав губы, словно он обдумывал что-то для себя, а Такемичи просто ждал, чувствуя, как головная боль медленно отступает. — Шиничиро всё равно гандон. — Наконец озвучил Ханма и выключил плиту, снимая чуть подгоревшую яичницу. — Таке-нии, мне всё равно, с кем ты спишь. Но не позволяй им вытирать ноги о тебя! — Я с ним не сплю! — Отскочил на пару шагов Такемичи, уставившись на хитро улыбающегося Ханму. — У меня Хина... — Да-да, твоя Хина... — Помахав ладошкой, Ханма нагло ухмыльнулся. — Только вчера вместо нее к тебе прижимался мудак. — Ханма... — Не успел Такемичи высказать своё возмущение, как на кухню, шаркая ногами по полу, вошёл сонный и взъерошенный Шиничиро. Парень оглядел кухню, а после прошёл к столу, усаживаясь на табурет и прижимая ладонь к голове. Ханма, хмыкнув, выложил яичницу на две тарелки, поставил перед собой и Такемичи, на вопросительный взгляд Шиничиро подросток лишь уселся за стол и с нахальным видом ответил: — Я пидорасам не готовлю. Итодакимас. — Парень разломил палочки. — Ханма! — Такемичи тут же шагнул к подростку. — Какого? — Шиничиро удивлённо хлопал глазами, а после вскочил с места, метая взгляд между улыбающимся Ханмой и Такемичи. — Я не... — Не надо тут, я вчера услышал достаточно. — С нахальным видом Ханма положил кусочек яичницы себе в рот. — Так вчера... — Шиничиро обречённо взглянул на Такемичи, на что тот лишь развёл руками, а после сел за стол, наблюдая за тем, как к парню приходит осознание. — Я... — Он обернулся к Такемичи. — Я не хотел, прости. — Шиничиро поднялся, явно собираясь сбежать. — Сядь. — Такемичи придвинул ему свою тарелку, извиняясь склонил голову, поймав на себе взгляд Ханмы. — Приди в себя, нам еще нужно поговорить. — Шиничиро мялся на месте, но Ханма, дёрнувший его за рукав, заставил сесть на место. А Такемичи обратился к подростку, стараясь не обращать внимания на абсолютно разбитого Сано. — Чем сегодня собираешься заниматься? — А, ну... — Ханма быстро придумывал более правдоподобный предлог для того, чтобы не раскрыть Такемичи правду о Вальхалле. — Мы с Кисаки собирались сегодня прогуляться. — Ханма по глазам видел, что Такемичи поймал его на лжи, но тем не менее продолжил гнуть свою линию. — Хочу показать ему, что значит «настоящая прогулка», а не вот это его «сначала в книжный, потом в библиотеку». Он как червяк какой-то. — Точно? — Такемичи сощурился. — Конечно, Таке-нии, или ты меня в чем-то подозреваешь? — Ханма нахально ухмыльнулся, вынуждая Такемичи капитулировать. А Шиничиро, словно не зная куда себя деть и явно не желая участвовать в разговоре, набил рот яичницей, уставившись в тарелку, пока Ханма весело делился с Такемичи подробностями обычной прогулки с Кисаки.
Такемичи сидел напротив Шиничиро, глядя в упор, пока парень старательно делал вид, что его ногти очень интересные. Это продолжалось достаточно долго после ухода Ханмы и никто из них не произнёс ни звука. Такемичи громко вздохнул, поднявшись со своего места и на мгновение поймав на себе быстрый взгляд Шиничиро, что напоминал нашкодившего щенка, парень сгорбился ещё сильнее. — Шиничиро... — Что? — Под нос буркнул парень. — То, что ты вчера говорил... — Я не помню. — Возможно. — Кивнул головой Такемичи. — Но это ведь не только пьяный бред? Это уже происходит не в первый раз... Тебе нравятся парни? Шиничиро замер, но так ничего и не ответил. Такемичи всё напоминало допрос, и это ему совсем не нравилось. Он обошёл стол, становясь перед Сано. — Шиничиро. — Что? — Тот, наконец, поднял голову, но быстро отвёл взгляд в сторону. — Мне не нравятся парни. Мне, чёрт возьми, нравишься ты! — У меня была... — Вот именно! — Словно сбросив с себя оковы, Шиничиро с вызовом взглянул на Такемичи. — Именно, тебе явно нравятся девушки, но не мне, и я не знаю что делать. — Шиничиро резко поднялся, всплеснув руками и заставив Такемичи отступить. — Я, чёрт возьми, не знаю, как заставить себя не мечтать о тебе! Не знаю, как быть! Я понимаю всё, но только пытаюсь, как появляешься ты, и все мои стены просто рушатся! Знал бы, как меня трясёт просто от того, что ты рядом, знал бы, как тяжело мне не смотреть на тебя и понимать, что иду ко дну! — Такемичи сделал ещё шаг назад, но Шиничиро, словно повторяя за ним, сделал шаг вперёд. — Знал бы ты, как чертовски сложно врать самому себе и говорить, что я не хочу тебя! В момент, когда на тебя направили ствол, я думал, что сам готов умереть, если ты пострадаешь! Мне трудно дышать рядом с тобой и без тебя, словно в груди камень, потому что понимаю, что я чертов идиот! Я не знаю, что мне делать! — Такемичи прижался спиной к холодильнику, а руки Шиничиро заперли его в клетке, когда тот склонился к его лицу. — Я, блядь, люблю тебя! — Шиничи... — Такемичи даже не успел договорить, когда Сано схватил его за подбородок и впился своими губами в его, даже несмотря на то, что Ханагаки сжал губы. Такемичи словно прошибло током, даже руки, дёрнувшиеся вверх, замерли, словно не зная что делать, пока Шиничиро настойчиво кусал его губы, будто пытаясь съесть или стать с ним единым целым. Он прижался к Такемичи, отчего жар его тела казался Ханагаки обжигающим, Шиничиро всё напирал, зарываясь в волосы пальцами и сильнее прижимая к себе. Такемичи остолбенел, не имея возможности даже оттолкнуть от себя парня, его лёгкие горели, и он, сделав вдох, впустил в рот Шиничиро, который как обезумевший ворвался туда, сминая губы и неприятно врезаясь зубами. Что-то простонав прямо в поцелуй, Шиничиро, словно желая слиться в единое целое, ещё плотнее прижался к Такемичи, вжимая его в холодильник. Внезапно Шиничиро замер, тяжело дыша, оторвался от губ Такемичи, упираясь лбом в дверцу холодильника над плечом Такемичи, что просто смотрел перед собой, пытаясь отдышаться. Каждый вздох заполнял лёгкие Такемичи запахом Шиничиро, смесью бензина, табака и парфюма — от этого кружилась голова. — Шиничиро... — Пиздец. — Сано схватился за плечи Такемичи, а после вновь посмотрел ему в глаза, прижимаясь лбом к его лбу, зашептал. — Я ничего не могу с собой поделать, ничего... я не знаю, как быть дальше. — Я не знаю. — Словно вторя Шиничиро, прошептал Ханагаки. Он действительно не знал, что делать, все мысли путались, а голова шла кругом, всё произошедшее казалось Такемичи безумием. Сердце колотилось так быстро, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Шиничиро отступил, будто нехотя, он всё еще держался за плечи Такемичи некоторое время, прежде чем руки, словно лишённые сил, повисли вдоль тела. — Я пойду... — Он развернулся к выходу, будто боясь взглянуть на Такемичи. — Я... я постараюсь это решить. А пока не звони мне, мне нужно время. Такемичи наблюдал за тем, как Сано, сгорбившись и пошатываясь, уходит, а сам в это время он все так же не мог отойти от холодильника, боясь упасть. Губы горели огнём, в коленях совсем не было сил, и, когда входная дверь хлопнула, Такемичи скатился на пол, всё так же глядя перед собой. Он не знал, сколько времени просидел так, но очнулся он только тогда, когда на его колени забрался Тигр, вставая лапами на грудь и утыкаясь мордой в лицо Такемичи. — Ёб твою мать... — Прошептал Такемичи, а Тигр ответил ему одиноким «мяу».
— Хэй! — Ханма обернулся, едва не подавившись колой, а к ним за стол с довольной улыбкой подсел Ран, заставив Кисаки подвинуться. — Как дела, Ханма-кун? — Лучше всех, а что? — Ханма отставил в сторону стакан, пока Кисаки, бурча под нос, отодвигался ещё дальше от Хайтани. — Да так, ничего. — А ты следишь за нами? — Ран лишь нахально улыбнулся, ничего не отвечая на вопрос. — Что тебе нужно, Ран? — Хочу встретится с Такемичи-саном, устрой мне встречу! — Нет. — Почему? — Как обиженный ребёнок протянул Ран, надув губы. — А зачем тебе Такемичи-сан? — Кисаки сцепил руки, положив их на стол, и подался вперёд. Со стороны он выглядел так по-взрослому, что Ханма невольно улыбнулся, отмечая про себя, что пацану лидерство определённо идёт на пользу. — Тебя это не касается, мышонок... — Подмигнул ему Ран. — Я просто хочу поговорить с Такемичи-саном. — Не думаю, что Таке-нии хоть немного заинтересован в этом. — Фыркнул Ханма, отпивая свою колу. — Ни ты, ни твой брат точно не должны приближаться к Таке-нии. — А то что? — Ран подался вперёд, но начавшуюся было ссору остановил Кисаки. — У меня ощущение, будто ты одержимый. — Он поправил очки. — Не думаю, что Такемичи-сану нравятся такие люди. — А ты и не думай, у тебя плохо получается. — Осклабился Ран. — Мне не важно, поможете вы мне или нет, я в любом случае найду способ, всего лишь не хотел заморачиваться. Да и к тому же, передайте Коко, что я не согласен на его условия. — Какие условия? — Тут же оживился Ханма. — Я говорил ему, что бы он не лез... — В любом случае, я не согласен. — Ран поднялся и уже собрался уходить, но остановился и с какой-то слишком нахальной улыбочкой проговорил. — Я найду способ, Ханма-кун. — Попробуй... — Ран ничего не ответил, лишь махнул ладонью, направившись на выход. — Ханма... — Подросток вздрогнул, обернувшись к Кисаки. — Что у вас за дела с Коко, о которых я не знаю? — Послушай, я сказал ему не лезть в это. — Пожал плечами Ханма. — Что за дела? — Кисаки-кун, я... — Оказавшись под хмурым взглядом мальчишки, Ханма сдался. — Хайтани вышли из банды, но у них остался «товар», который они экстерном сбывают. — Что за товар? — Ханма бросил взгляд по сторонам, убедился, что в полупустом кафе на них никто не обращает внимания, и, придвинувшись ближе, прошептал. — Наркотики. — Быстро отстранившись и подняв руки вверх, Ханма затараторил. — Но я его предупреждал, чтобы не лез! — Однако, вопреки ожиданиям подростка, Кисаки не разозлился, а лишь задумался, нахмурив брови и опустив взгляд в стол. — Кисаки? — Это не плохой способ поднять хорошие деньги на развитие. — Кисаки! — Возмущённо воскликнул Ханма. — У тебя крыша поехала? Ты о чём? — Если у нас банда, мы не можем бегать с розовыми пони в обнимку, Ханма, нам нужно становиться серьёзнее. — Какого, блядь, ты несёшь? — Ханма вскочил, ударяя ладонями по столу. — Мы не ёбаные преступники! — У нас банда, мы уже вне закона. — серьёзно сказал Кисаки, и Ханма уже готов был задохнуться возмущением, когда мальчишка вдруг улыбнулся. — Я пошутил. — Чего? — Ну ты ведь сам говорил, что я шутить не умею. — Развёл руками Кисаки, а после отпил из своей чашки. — Я умею шутить. — Серьёзно? Ты не пошутил, ты напугал меня! — Кстати... — Мальчишка отставил стакан, взглянув на часы. — Я забыл предупредить, мама попросила быть раньше, так что я не смогу присутствовать на собрании. Мне уже пора бежать. — Чего? — Извини, сколько я за кофе должен? — Нисколько, я сейчас тебя провожу. — Нет! — Кисаки поднялся, оставляя деньги на столе, а после, попрощавшись, побежал на выход. — Да блядь. — Ханма устало откинулся на спинку сиденья. — Что за хуйня сегодня.
Ханма замер рядом с квартирой, уже положив ладонь на ручку, отчего-то ему хотелось верить, что все те дни, пока его отец держался, оказались правдой. Но мозг упорно подсказывал, что это вовсе не так. Вздохнув и зажмурившись, Ханма провернул ручку, дверь поддалась. Внутри было тихо, и лишь диктор новостей вещал что-то из комнаты. Ханма, не разуваясь, осторожно прошёл в коридор, прикрывая за собой дверь. Он заглянул сюда лишь за парой сменных вещей сразу после собрания, на котором ему пришлось отдуваться в одиночку, а потом собирался возвращаться к Такемичи, так как бродить одному по улице не хотелось. — Шуджи, это ты? — Голос отца заставил подростка замереть в коридоре, а после натянуть на лицо улыбочку. — А ты кого-то ждал? — Ханма прошёл, уже громко топая, в гостиную, где отец сидел на диване, глядя в экран телевизора. Квартира казалось подростку серой, даже несмотря на висящие на стенах еще оставшиеся от матери цветастые обои. Ханме тут было холодно. — Нет, просто ты так тихо вошёл. — С трудом поднявшись из-за больной ноги, мужчина, прихрамывая, прошёл к подростку. — Я приготовил рамен, хочешь перекусить? — На самом деле я хотел взять пару вещичек и к Таке-нии... — Ты же понимаешь, что это всё еще твой дом. — Ханма-сан прошёл мимо подростка на кухню. — Ага, я помню. — Ханма следовал за ним, останавливаясь в проёме. — Я ведь больше не пью, возвращайся. — Ему хотелось обвинить отца, сказать, что это не надолго, но вместо этого он ответил: — Я вижу... — Ханма сел за стол, когда перед ним отец поставил тарелку. — Но Таке-нии я сейчас нужнее, ему плохо. Ханма-сан опустился на соседний стул, приступая к собственной порции. Шуджи некоторое время наблюдал за ним, прежде чем подцепить палочками свою лапшу, но так и не отправив её в рот, стал просто медленно помешивать ту в тарелке. Казалось, мужчина заметил это. Быстро проглотив лапшу, он отложил палочки и серьёзно посмотрел на сына. — Я звонил твоей матери. — Ханма замер, уставившись в тарелку. — Она собирается скоро приехать в Токио по работе. Хочет встретиться с тобой. — Зачем? — Ханма отложил палочки, посмотрев на отца. — Зачем она хочет встретиться? — Она скучает. — Плевать. — Шуджи поднялся, со скрипом отодвигая стул. — Я пойду, у меня ещё куча дел. — Шуджи! — Мужчина поднялся следом за уже выскочившим из кухни сыном. — Шуджи! Подросток без разбора хватал свои вещи, пихая их в рюкзак, поднятый с пола: когда-то давно он ходил с ним в школу, а сейчас тот валяется без дела. Ханма-сан остановился перед сыном. — Что? — Шуджи поднялся на ноги, глядя на отца снизу вверх. — Она скучает по тебе. — А она скучала, когда оставляла меня с тобой? А? Когда я звонил и просил вернуться, она просто клала трубку! Я не хочу ее видеть! — Подросток попробовал обойти отца, но тот преградил ему дорогу. — Мне нужно идти. — Она твоя мать, Шуджи! — А я ее сын, и что? Она ушла! Это не я ее бросил, а она нас, потому что ей стало тяжело! Потому что ей было плохо! Она не думала ни о тебе, ни обо мне. Она думала лишь о себе! — Ханма отошёл на шаг от отца, глядя ему в глаза. — Мне пора идти. — Встреться с ней. — Ханма посмотрел с вызовом на мужчину, заставляя его отступить. — Если ты хочешь увидеть ее, сделай это сам. — Пройдя мимо, специально задев мужчину плечом, Ханма пулей вылетел в подъезд, также быстро сбегая по лестнице. У него больше нет желания встречаться с матерью, ему не хочется говорить с ней или видеть ее. Ханма знает, что отец до сих пор любит ее, но не он. Ханме плевать на то, как сильно она скучала по нему, потому что он не чёртова игрушка, которую можно бросить и забыть, пока случайно не увидишь снова. Ханме было плевать, пошёл ли за ним отец или нет. Ханме плевать на то, что его щёки слишком влажные, это всего лишь из-за пыли, попавшей в глаза. Он бежал слишком быстро, именно поэтому пыль и оказалась там. Ханма даже не понимает, как добегает до дома Такемичи, ни разу не остановившись. Он валится на траву, почти умирая от нехватки воздуха. Подняв глаза вверх, он смотрит в небо, на облака, и ему щекотно от чёртовых слёз, стекающих по щекам. Поэтому он стирает их. — Нахуй... — Шепчет он, а после садится, всё еще тяжело дыша, не хочет вставать на ноги, но делает это. Дом оказывается закрыт, поэтому Ханма без труда находит запасной ключ и, открыв дверь, приветствует встречающего его Тигра. Он старается не думать о разговоре с отцом, отправляя свои вещи в стирку, потому что смысла надевать их нет: они слишком давно валялись на полу, вываленными из шкафа. А после Ханма поднимает на руки значительно подросшего и потяжелевшего Тигра, направляясь на кухню. — Ты хочешь кушать, малыш? Сейчас мы с тобой поедим! Но не успел он даже поставить кота на пол, как в дверь затарабанили. В мыслях невольно возник образ отца, но тот быстро развеялся, стоило Ханме услышать голос Баджи. — О! — Удивлённо воскликнул он, поворачиваясь лицом к Шуджи, когда тот открыл дверь. — Мы к Тигру! Такемичи-сан! — Громко позвал Баджи, проходя мимо Ханмы. — Такемичи-са-ан! — Таке-нии не дома... — Ответил Ханма, изучая взглядом крашенного блондина: он до этого ни разу не видел этого парня. Ответив на приветствие Казуторы кивком, Шуджи растянул на лице хитрую улыбку. — Что за новое лицо в вашей команде? Девчонок теперь тоже в банду берёте? — По крайней мере я не плакса... — Пацан указал на своё лицо, словно намекая на красные глаза Ханмы. — Какой ты грубый, ты вообще-то пришёл ко мне в гости. — Я не к тебе, я с Баджи-саном! — Пацан даже не обратил внимания на Ханму, проследовав за уже ускакавшим на кухню пацаном. — Это Чифую. Баджи сказал, что они соседи. — Казутора казался самым адекватным среди парней. Ханма, закрыв дверь, проследовал за ними на кухню, где два бандита уже оккупировали кота, а вскоре к ним присоединился и Казутора. — Давно не видел вас, где пропадали? — Баджи с Казуторой замерли, а после как по команде опустили головы, буркнув словно заученную фразу. — Мама заставила к школе готовится. — Чифую удивлённо уставился на обоих, а Ханма прыснул в кулак. — Вы это Таке-нии рассказывать будете. Так что случилось? Баджи жалобно взглянул на Ханму, а после, переглянувшись с Ханемией, вздохнул. — Мы залезли в Магазин Шиничиро... а он позвонил нашим родителям. — Куда залезли? — В магазин Сано... — Проговорил Казутора и поднялся, направляясь к шкафчикам с кошачьим кормом. — Так и надо этому долбаёбу, надеюсь вы там хорошенько всё разнесли. — Ханма усмехнулся, а после перевёл взгляд на Чифую. — Ты с ними был? — Нет, а что? — Эх, жаль, я думал, мы подружимся. — Нужен мне какой-то идиот в друзьях... — Фыркнул парень, нехотя спуская Тигра с рук, чтобы тот мог подбежать к чашке с едой. — Чифую, Ханма крут! Я продул ему в армрестлинг! И скоро у нас будет матч реванш! — Мелочь, слышь, тебе чего не нравится, а? — Обратился к мальчишке Ханма, стараясь выглядеть серьёзным, но Чифую показал ему язык и вновь повернулся к Казуторе, начав расспрашивать о том, как часто он купает Тигра. — Вообще-то это мой кот! — Нет, он мой! — Тут же отозвался Ханемия. — Такемичи-сан просто разрешил его оставить тут. — Он живёт у меня, а значит мой! Дверь в прихожей хлопнула, заставив всех замолчать, а после из коридора донёсся голос Такемичи. — Кто твой? — Тигр! — Такемичи появился в дверном проёме, обводя взглядом присутствующих. — О, у нас гости! — Взгляд Такемичи остановился на Чифую, пока все остальные здоровались с ним. — Зомби! — Мальчишка повернулся к Баджи. — Баджи-сан, этот тот самый трупак, о котором я вам рассказывал! Ханма, не слушая их разговор, подошёл к Такемичи. — Слушай, а ты всех детей в округе знаешь? — Такемичи удивлённо на него взглянул и отрицательно помотал головой. — Странно, а я думал, что всех... — После Ханма заметил в руках Такемичи папку. — О, это что? — Закончил собирать документы... — Такемичи осторожно убрал папку на холодильник. — В понедельник можем забрать Какучо. — Круто! — Радость Ханмы оборвал Чифую, подобравшийся к Такемичи. — А кто твой друг на крутом байке? Он даст мне прокатиться? — Слышь, ты не видишь, мы разговариваем! — Дёрнул парня за плечо Ханма, но тот лишь фыркнул, вновь взглянув на Такемичи, заставив тем самым Ханму беспомощно открывать и закрывать рот в попытках подобрать слова под тихое "хи-хи" Казуторы. — Так он даст мне прокатиться? — Такемичи тяжко простонал. Напоминание Чифую о парне на крутом мотоцикле заставило Такемичи вновь вспомнить то, что произошло утром, и залиться краской в желании сгореть со стыда. Он и так с трудом смог подняться на ноги после ухода Шиничиро, так как ещё прошлым вечером собирался закончить со сбором документов. Не задумай он этого, сидел бы на полу до прихода Ханмы. Такемичи весь день то и дело возвращался к моменту поцелуя, словно его мозг никак не желал этого забывать, заставляя парня всё сильнее и сильнее смущаться. Возвращаясь домой, Такемичи обещал себе не вспоминать про Шиничиро и поцелуй и подумать над этим завтра, когда он, наконец, будет свободен. Но Чифую, глядящий на него глазами-звёздочками, вызвал в Такемичи ощущение, будто вновь его губы жадно целует Шиничиро, отчего мурашки бегали по всему телу. — Эй, зомби?! Он даст покататься? — Нет. — Кажется, весь оставшийся вечер Чифую никто не мог заткнуть, потому что каждые пять минут он начинал разговор заново. А Такемичи постоянно получал микроинсульты при воспоминаниях о Шиничиро. И только когда мальчишки засобирались домой, Ханагаки смог упасть в кресло, устало вздохнув. Пока Ханма не вернулся с двумя чашками кофе в руках. Было видно, что он хотел о чем-то спросить Такемичи, но вместо этого лишь подал кофе. — У тебя что-то случилось? — Спросил Ханагаки, наблюдая за тем, как Ханма осторожно присаживается рядом с Тигром, чтобы не разбудить его. — Не-а, просто дома забрал вещи. А ты прямо все документы собрал? — Ага, осталось лишь проверить дом и наконец купить матрасы. — Значит, скоро к нам вернётся Какучо? — Ага, думаю, он будет рад. — Конечно! Тут же я, его крутой брат! — Выпятив грудь, проговорил Ханма, а после засмеялся. — Ты поговорил с этим? — Ты про Шиничиро? — Устало прикрывая ладонью глаза, поинтересовался Такемичи, не желая говорить на эту тему. — Ага... Щеки Такемичи вновь загорели, но он скрыл это за чашкой кофе, делая небольшой глоток. — Поговорили... — И как? — В глазах Ханмы горели искры интереса, а Такемичи не знал, что ему ответить, поэтому лишь пожал плечами. — Ну, Таке-нии, так не интересно. — Я не знаю, к какому выводу мы пришли. Он сбежал... — Потому что сыкло. Таке-нии, нахуй он тебе не нужен.
— Шуджи... — Ну а что? Я что-то неправильно сказал? — Я не знаю, Шуджи-кун, просто не знаю. — Вздохнул Такемичи, заканчивая этот разговор, Ханма не стал его больше тревожить.
