Maniak

11

Суббота.

      Это было не первое утро, когда Феликсу не хотелось просыпаться… Почему нельзя избежать всего этого? Феликс с тоской и неохотой выбирается из-под одеяла. Он помотал головой, прогоняя остатки сна. Снова неприятные чувства. Снова кошмары. Они стали часто мучать его… Широко зевнув, он направился в душ, чтобы взбодриться и проснуться окончательно. Всю ночь ему снился он. Хёнджин. Снова…

Приятный прошлый вечер, который Феликс провёл в компании своего друга, никак не спасал от роя мыслей. Каждый час он вновь и вновь переживал яркую ночь в клубе, когда Хёнджин и его люди не давали и шага сделать. Даже если Хёнджин отстанет от него, Феликс уже никогда не сможет его забыть… Он будет преследовать не только в воспоминаниях и мыслях, но даже во снах.

      Сегодня у Феликса свободный день. Неторопливо собираясь, он пытался настроить себя на мысли о сегодняшней встрече с Минхо. Он не должен думать о своём мучителе. Не должен. По крайней мере до вечера… Но как можно о нём не думать? Этот наглый, напыщенный ублюдок стал ещё хуже, чем был, как ему показалось. Как он переговаривался, как смотрел на него исподлобья! Строил из себя непонятно кого. Знает, что Феликс боится. Знает, что топит его уверенность лишь своим стеклянным взглядом. Хёнджин знает, что посылает мурашки по его телу своим дыханием. Антуан де Сент-Экзюпери писал: «Бойся обидеть кого бы то ни было, ибо человек забывает свои обиды не раньше, чем отомстит за них.»… Феликс уже знал точно: он отомстит за себя, за свои мысли и слёзы, которые от страха собираются в уголках глаз. Он отомстит Хёнджину за боль, друзьям за предательство и всем тем, кто когда-то смог его обидеть.

— Ты чувствуешь, как бьётся сердце? — спросил Феликс, переодеваясь у зеркала и рассматривая яркие метки на столь нежной шее. — Он чувствует страх в моём поте? В моих глазах? В моих венах? Я сделал это неправильно… Это слишком далеко. Эти слова говорят о сожалении? Я признаю, что я просто дурак для него… Я просто дурак для него… — размышлял он вслух, отправляя слова раствориться в тишине своей комнаты. — Доброе утро…? Мне сказать родителям это? Молодец, Феликс, продолжай сходить с ума и разговаривать сам с собой!

Его словно нет в этом дне… И все его любимые друзья исчезли в воздухе. Трудно летать, когда ты даже не можешь бежать. Когда-то у него был мир, но теперь никого нет… Феликс закрывает дверцу шкафа и подходит к кровати, чтобы написать сообщение для Минхо.