Но, когда кто-либо исчезал, это все замечали, хотя старались вести себя так, будто ничего не произошло.
От стола к столу начал распространяться слух. Некоторые заплакали, ведь она была полна жизни, а теперь, наверное, лежала в небольшом морге, расположенном с тыльной стороны больницы. Голько самые смелые отваживались проходить мимо, даже в светлые, дневные часы. Там стояли три мраморных стола, и, как правило, один из них всегда был занят новым телом, которое было покрыто простыней.
Все знали, что этим вечером там находится Вероника. Те из пациентов, кто действительно были душевнобольными, вскоре забыли, что на той неделе в санатории появилась еще одна больная, которая иногда всем мешала спать, играя на пианино.
Некоторые, услышав эту новость, почувствовали какую-то грусть, особенно медсестры, которые проводили рядом с Вероникой ночи на ургентном дежурстве.
Но сотрудников готовили к тому, чтобы они не устанавливали слишком близких отношений с больными, ведь одних выписывали, другие умирали, а у большинства состояние становилось все хуже. Их печаль длилась немного дольше, но затем и она прошла.
И все же большинство пациентов, узнав эту новость, изобразили испуг, грусть, но в действительности вздохнули с облегчением. Потому что в который раз ангел смерти прошел по Виллете, а их пощадил.
Когда Братство собралось после ужина, один из членов группы принес сообщение:
Мари не пошла в кино, она ушла, чтобы больше не возвращаться, и передала ему конверт.
Казалось, никто не придал этому особого значения: она всегда была не такой, слишком безрассудной, неспособной адаптироваться к идеальной ситуации, в которой все они жили в Виллете.
- Мари так и не поняла, как мы здесь счастливы, - сказал один из членов Братства. - Мы друзья, у нас общие интересы, свободный режим, мы выходим в город, когда захотим, приглашаем лекторов на интересующие нас темы, обсуждаем их идеи. Наша жизнь достигла совершенного равновесия, а скольким людям там, за этими стенами, безумно хотелось бы этого.
- Не говоря уже о том, что в Виллете мы защищены от безработицы, от последствий войны в Боснии, от экономических трудностей, от насилия, - добавил другой. - Мы обрели гармонию.
- Мари оставила мне записку, - сказал принесший известие, показав запечатанный конверт. - Она попросила меня зачитать ее вслух, как если бы хотела сказать «до свидания» всем нам.
Самый старший из присутствовавших открыл конверт и сделал, как просила Мари. Видно было, что, дочитав до середины, он хотел остановиться, но было уже слишком поздно, и пришлось дочитывать до конца.
"Однажды, будучи еще молодым адвокатом, я читала одного английского поэта, и мне очень запомнилась его фраза: «будь как переливающийся через край фонтан, а не как резервуар, содержащий все одну и ту же воду». Я всегда считала, что он ошибается: переливаться через край опасно, ведь так можно затопить места, где живут любимые люди, и они бы захлебнулись нашей любовью и нашим энтузиазмом. Поэтому всю свою жизнь я старалась вести себя подобно резервуару, никогда не нарушая границ, установленных моими внутренними стенками.
Но случилось так, что по причине, которой мне никогда не понять, у меня возник панический синдром. Я превратилась именно в то, чего я всеми силами старалась избежать: в фонтан, который перелился через край и затопил все кругом. В результате всего этого я оказалась в Виллете.
Вылечившись, я вернулась в резервуар и познакомилась с вами. Спасибо вам за дружбу, за участие, за столько радостных мгновений. Мы жили вместе, словно рыбы в аквариуме, счастливые оттого, что кто-то в определенный час подбрасывал нам корм и мы могли, при желании, увидеть мир с той стороны через стеклянные стенки.
