одержимость мажора

12

Глава 12
юля
Спустя две недели
– Обязательно мне пишите! Шлите побольше фотографий, буду очень скучать! – обнимаю маму и брата, провожая их в шикарный элитный санаторий, куда после операции отправляют брата для восстановления. Так посоветовали врачи.
– Дочка, ты ничего не хочешь мне сказать? – улучив минутку, допытывается мама. Подозрения ее только усиливаются, хотя моя легенда о квоте и помощи друзей вполне правдоподобная. Просто я не умею врать. И мама видит, что дело нечисто. Но я держу лицо, потому что не имею права ее добивать, она не должна знать, на какое дно скатилась ее дочь.
Пусть занимается Сашкой. Вот что действительно важно.
Провожаю их в вагон и потом иду по перрону за отъезжающим поездом, брат машет мне в окно, улыбается счастливой улыбкой.
Она стоит всех денег, которых потребовала. Всех моих жертв.
Операция прошла успешно. Еще бы. Лучшие врачи, дорогой уход, шикарная палата и обслуживание. Всё по высшим стандартам, не как для обычных людей, а как для богатеев. За деньги, выходит, можно купить здоровье.
И девственность.
С трепетом выхожу с территории железнодорожного вокзала и иду в сторону стоянки, где поджидает даня. Сажусь к нему в машину, пальцы дрожат, зубы отбивают чечетку, в меня пробрался мороз, нервы вызвали физическую реакцию, которую я не могу контролировать.
Настал час икс. Как я ни пыталась его оттянуть, ничего не вышло.
Мои уехали, и теперь я абсолютно свободна и должна расплатиться за полученный миллион.
– Всё нормально?
– Да, посадила своих на поезд. Куда мы поедем?
– А куда ты хочешь?
Выпускаю из себя тяжелый вздох. Его присутствие на меня давит. Не могу представить, что мы поедем куда-то и… Нет. Зажмуриваюсь, чтобы спрятаться от реальности, но это глупо. Ни с кем еще не прокатывал такой фокус.
– Может, в отель? Или к тебе домой? – предлагаю, не зная, где он предпочитает спать со своими временными игрушками.
Странным образом мои слова его не радуют. Не понимаю этого парня. Просто закрытая книга. Он же добился, чего хотел. Почему ведет себя не так, как я ожидала? Где пошлые намеки, грязные обещания и приставания?
Где, в конце концов, радость от победы?
Он ничего такого не демонстрировал в последние дни, лишь возил в университет и обратно, в больницу, помогал оформлять документы, покупал еду… Это вовсе не похоже на образ озабоченного сталкера, который я себе нарисовала.
Что за игру он ведет, черт побери? Думает, я буду ласковее в постели, если он помимо денег окажет мне показное сочувствие?
– Ты выглядишь измученной, свалишься спать, судя по виду, – отмечает, заводя мотор. – Поспи, пока мы едем.
– Спасибо за заботу, – язвлю, не собираясь идти на поводу.
Вот еще. Буду я еще делать то, что он говорит. Хватает и того, что я в его полном подчинении.
Просто отворачиваюсь в сторону от него и бездумно гляжу в окно.
Окна домов, мимо которых мы проносимся, мелькают перед глазами и начинают расплываться…
– юля, – зовет меня кто-то, а потом этот кто-то берет меня на руки.
– даня? – спросонья не могу понять, что происходит, но машинально обнимаю его за шею, чтобы удержаться.
– А ты кого-то другого ожидала увидеть? – стальной голос нервирует.
– Почему у тебя вечно такое плохое настроение? – задаю вопрос не подумав. Меня просто бесит его поведение и таинственность. – Это что? От воздержания?
даря останавливается на месте и смотрит на меня испепеляющим взглядом.
– Считаешь, что я только про это и думаю? Всё мое настроение крутится вокруг секса?
– А разве нет? – приподнимаю брови, видя, как он хмурит свои.
«В чем проблема, парень? Ты не показал ничего иного, что за детские обидки?» – думаю я, по мере того как мы подходим к элитной высотке, при виде которой вся моя бравада слетает с меня в один миг.
Сегодня это случится. Он привез меня к себе домой для оплаты долга.
Напрягаюсь так, что даня замечает это и спускает мои ноги на землю.
– У тебя есть все шансы повысить мое настроение сегодня ночью. Давай топай, Губастая, и сама тоже давай повеселее. Я не каждую домой приглашаю.
– Спасибо за честь, господин, – не могу сдержать язвительный комментарий, тут же прикусываю язык и встречаю жесткий взгляд.
Вот опять ему что-то не так! Судя по всему, ему трудно будет угодить в постели. Ведь я ничего не умею. Совершенный профан, неискушенная девственница, знающая про интимную сторону жизни только в теории.
Поднимаемся на шикарном лифте с зеркалами. Играет музыка, всё по высшему разряду. Не для простых смертных. На этаже всего две квартиры, расположенные в разных концах коридора. Нас встречает бронированная дверь, которую даня открывает ключом, пропуская меня вперед.
Его квартира – это точное отражение его самого. Черные и серые тона. Металл. Хром. Холодная, бесчувственная и безликая. А еще стерильная. Как будто здесь никто не живет.
– Отец купил мне ее на восемнадцатилетие, – словно читая мои мысли, говорит он, разуваясь и проходя в огромный холл. Он, наверное, больше, чем вся наша квартира. Молча иду за ним в гостиную, которая оформлена в том же стиле. Мнусь на пороге, не представляя, что делать.
Еще даже не стемнело, и от мысли, что всё произойдет при свете дня… Черт! Ну почему я так загоняюсь?! Сотни девушек ежедневно прощаются с девственностью, и делают это не с таким красавчиком, как Милохин!
– Кажется, кто-то проголодался, – усмехается даня, когда мой живот, решив прийти ко мне на помощь, громко урчит.
– Не успела пообедать, – смущенно пожимаю я плечами. Сама же думаю, что его-то не было сегодня рядом, чтобы проследить за этим. Еще одна особенность дани или, даже сказала бы, пунктик. Он всегда следит за тем, чтобы я ела. Даже вечером, когда мы общаемся с помощью мессенджера, спрашивает, поужинала ли я.
– Садись, – кивает он мне на диван, и я молча прохожу в комнату, падая на огромный горчичный диванчик, так классно вписывающийся в общий интерьер. – Что насчет корейской кухни? – садится он на кресло, доставая из кармана телефон.
– Отлично, – соглашаюсь я, невольно думая о том, как красиво смотрится на нем черная рубашка, надетая с джинсами.
– Что-то острое?
– Ага, – чувствуя, как пульсирует голова от высокого хвоста, начинаю освобождать волосы, забравшись с ногами на диван и сев по-турецки.
– Суп?
– Давай. Тот, что мы ели в прошлый раз, с тофу, – представив вкус той вкуснятины во рту, прошу я. Перед смертью, как говорится, не надышишься, так что отказывать себе во вкусном ужине глупо. – Не заказывай ничего лишнего, – прошу я, по опыту зная, что он может.
Вообще, Милохин всегда берет несколько позиций, которые мы в итоге не съедаем, ему кажется, что из-за того, что я не ем мясо, я не наедаюсь. Ага, как же! Пусть скажет это моим весам, которые показывают плюс несколько килограммов, с тех пор как мы с ним начали «встречаться».
даня делает заказ, а я сама не замечаю, как откидываюсь на удобнейший диван и снова засыпаю. Не стоило сидеть вчера допоздна…
Даня
Смотрю на эту девчонку, а в груди всё клокочет от эмоций. Злюсь, сам не зная на что. Больше, наверное, на себя, чем на нее. Вот зачем мне всё это нужно? Вожусь с ней как с писаной торбой, а она всё нос воротит.
Всё ей не так. Что бы ни сказал, что бы ни сделал, понимает превратно, и так уверена в том, что видит меня насквозь… Черт!
Лежит вся такая невинная и беззащитная, с россыпью этих белых волос, что даже связные мысли вылетают из головы. Ну как можно быть такой?
Подхожу и передвигаю ее, чтобы всё тело лежало на поверхности дивана, и подкладываю под голову подушку. Убираю волосы в сторону, дивясь их мягкости. Если бы не знал ее с тринадцати лет, думал бы, что они крашеные.
– Мое личное проклятие… – усмехаюсь, накручивая на палец прядь. юля хмурится во сне, дуя свои сладкие губки, а я, даже не собираясь сдерживать желание, легко касаюсь их своими.
По телу тут же пробегает знакомый ток, и я возвращаюсь в кресло от греха подальше. Пусть поспит, пока едет наш заказ. Возможно, часовой сон и любимая еда поднимут ей настроение, и она перестанет вести себя как пугливая лань, загнанная в ловушку.
Совсем другого я хотел, когда не выдержал и поддался тяге к этой губастой девчонке, которая с тринадцати лет поймала в капкан. Вовсе не того, чтобы она считала меня одержимым сталкером, что покупает ее за бабло, делая своей шлюхой. Но по факту так и вышло. Именно так она всё и видит.
Она даже за нормального человека меня не считает. Прилепила клеймо наглого мажора и живет с этим, испытывая ко мне отвращение. Я же вижу, не слепой.
Ненавижу, когда что-то идет не по плану, не так, как я рассчитывал. Я бы помог ей просто так, спас ее брата, давал бы ей деньги, но она перевела всё в товарно-денежные отношения, предложив… себя. Этому искушению было невозможно не поддаться.
Ведь я перебрал столько девок, чтобы понять, что по-настоящему хочу одну ее. Было в ней нечто особенное, из-за чего я обратил на нее внимание. Какой-то секрет, который хотелось отгадать. Она слишком колючая, чтобы нравилось с ней общаться, и никакого удовольствия я испытывать, по сути, не должен, но, черт возьми, каждая минута в ее обществе не пустая. Наполненная смыслом.
И смысл был не в том, чтобы ее купить, сломать и лишить права голоса.
Но именно так она и считает. Хрен с ним. Можно было бы переубедить ее, но я и сам себе не могу объяснить свои чувства, так как я объясню их ей?
Сегодня я возьму то, что купил. В любом случае наши отношения временные. Я не пойду против своей семьи и сделаю всё по правилам. Продолжу семейное дело. Женюсь на девушке нашего народа. Будем считать, что Губастая – это исключение из правил. То, что я выбрал сам. Маленькая поблажка перед вступлением во взрослую и ответственную жизнь. Мой подарок.
Осталось сделать наше время мало-мальски приятным.
Для этого я приложил все усилия. Кормлю ее, ухаживаю, вожу по ее делам, привез в свою квартиру, не требую ничего делать против воли.
Ответит ли она хоть чем-то хорошим? Почему-то я сомневаюсь.
Не ценит Губастая хорошего отношения.
Звонок в дверь отвлек меня от мыслей, а ее разбудил. Пока я ходил открывать курьеру дверь, юля привела себя в порядок и села ровно, сложив руки на коленях. Какая примерная девочка. Так и не скажешь, что через час-два она будет лежать голая в моей постели….
Сжал зубы, чтобы унять похоть. Трудно оставаться вменяемым в ее присутствии. Только колоссальная выдержка помогает не дать слабину. Ну и плюс холодный душ и самоудовлетворение с мыслями о ней…
– Вот, – ставлю перед ней привезенный заказ с доносящимися оттуда характерными ароматами.
Губастая высовывает язык и ведет им по нижней губе, на чем я мгновенно залипаю. Надо срочно отвлечься на еду.
– Спасибо, очень вкусно, – закатывает она от восторга глаза, наматывая прозрачную фунчозу на вилку и отправляя в рот.
Мне достаточно просто смотреть на нее, чтобы получать удовольствие, но я и сам проголодался, да и еды тут море, поэтому присоединяюсь к ней. Включаю для фона плазму, чтобы не сидеть в тишине. Фоновый шум всегда отвлекает и успокаивает нервы.
А она нервничает, это очень заметно. Надо было купить вина, но я побоялся, что она из вредности напьется до беспамятства, что вполне в ее духе.
Немного говорим про ее брата и санаторий, она чересчур нахваливает еду, чтобы это казалось правдоподобным. Ест долго, спецом растягивает прием пищи. Наконец моему терпению приходит конец.
– Хватит, ты сейчас лопнешь.
– Что? – удивленно глядит она на меня, запихивая в рот еще несколько кусков еды, давится, чем вызывает мою злость. Агрессию даже. Какого черта она творит? Ведь я хотел, чтобы всё было иначе, но она сама установила новые правила.
– Иди в душ, – командую грубо, откидываясь на спинку дивана и прожигая ее взглядом. – И можешь уже потом не одеваться.
Она молча слетает с дивана, а я злюсь. На нее, на себя, на то, что не могу контролировать эту чертову тягу к ней, от которой я бы и рад избавиться. Может, именно секс и станет моим лекарством? Пересплю с ней и забуду?