Гаснет Ночь над Очагом

I. Пролог.

Однажды прохладным сентябрьским вечером в отличном доме с совершенно маленьким садом, пологими крышами и золотом светящимися окнами не было занятия для юной девушки интереснее, чем задумчивые посиделки у печки, называемой камином. Обрамленная красивой, немного устаревшей фурнитурой предтопочная площадка ни на каплю не скрывала за собой трещания огня. Набивая в такт потрескиванию мысленный ритм Александра сидела расслабленно и необычно для нее лениво на высоком кресле с пожестчавшим от времени ворсом. Она не сводила уставших строгих глаз с основания печки, глядя практически в пол, и будто нарочито чего-то ожидая, будто зная, что случится этим вечером в совершенно обычном доме зажиточной дамы. На рядошнем круглом столике с тонкой высеченной ножкой привлекала внимание лампа, тоже свечная, но ее Александра затушила почти сразу же - почти сразу же перед тем, как в гостинную комнату вошла служанка с письмом, самым обычным и без печати.

- От вашего отца, госпожа... - только и могла прокомментировать слуга, вкладывая конверт в протянутую руку юной мисс. Она не взглянула и не дрогнула взглядом даже, а пусто уставилась все в то же самое место, не переместив руки после получения послания отца. Александра, бледная, спокойная, неподвижная и, конечно, мертвенно безэмоциональная, сходила внешним видом на живую покойницу, такая, какая она была всегда, потому и стала привычно-необычной для неприметной заплаченной прислужницы. В минуту пришли к движению пальцы изящных рук, водящие туда-сюда по шершавой бумаге, как бы пробуя, как бы на вкус. Удивительно, как с каждым разом эта и без того недорогая калька становилась все дешевле. Далее женская рука быстро, но как-то механически представила конверт прямо перед взглядом девушки непосредственно. Изумрудные, как камешек глаза впервые шевельнулись в этот вечер.
Ни слова не прокомментировав, не получив ни вздоха от юной мисс, служанка заметила только краткий жест в виде маха рукой:

-...Прекрасно, ступай, - голос Александры звучал точно струны старой пыльной скрипки: красиво, на так забвенно, что сразу раскрывал, как долго этим инструментом не пользовались. Когда хлопнула дверь, в унисон было открыто письмо: рывком, разрывая ленту бумаги, а после сминая, как делать, по-правде, неправильно и точно вам не следует.

"Драгоценная моя дочь Александра... - начала девушка вслух. Всегда имела привычку читать так для лучшего понимания, а может, просто для тренировки натянуто серьезного голоса, стараясь придать ему выразительных эмоций побольше. Однако вышел только тяжелый вздох - она, конечно, знала, что будет дальше. Думала так. - ...ты мое прекрасное сокровище, разумеется, еще не в известии о том,"